Шпицбергенский дневник

Здесь постигла неудача. Во-первых, было настолько холодно рукам, что пришлось надеть перчатки. Во-вторых, из здания ТЭЦ вышел какой-то человек и сказал, что в этом месте ловить рыбу нельзя. Пришлось перебазироваться на другой пирс, который сделали, видно, для метеорологов. Вскоре сюда спустилась девушка и стала измерять температуру воды в море. Сказала, что вода сейчас плюс три и две десятых. А я раньше думал, что вода ниже четырёх градусов не бывает, так как сразу замерзает. Так нас учили в школе. Но вот, оказывается, солёная вода кристаллизуется при более низкой температуре.

Девушка-метеоролог сообщила также, что ночью моряки ловили здесь мойву сачком, но привлекая рыбу с помощью фонаря. А сейчас у меня с рыбалкой ничего не получалось. Пошёл домой писать письма.

После обеда часа два провёл в сауне, поплавал в бассейне и снова засел дома за письма. В дверь позвонили. Пришёл шахтёр Иван Иванович, с которым мы познакомились сегодня в сауне, развернув дискуссию о положении в стране. Он решил продолжить её, пригласив меня к себе на ужин. Пошли. Живёт он в общежитии, которое почему-то называется здесь по названию английской гостиницы — «Хилтон». Саркастически, наверное.

Комнатка небольшая и совсем маленькая прихожая с умывальником. Туалет общий в коридоре. Жилая комната, к моему удивлению, оказалась весьма красиво оформленной. На одной стене большая картина с лесным пейзажем, а под картиной ящик с живыми цветами. Красивое получилось сочетание. На другой стене над кроватью картины Федотова и Шишкина, разумеется, не оригиналы. В углу полочка с книгами. Посреди комнаты стол, простенько накрытый на троих — три стакана, тарелка с салом, тарелка с солёными огурцами и болгарским перцем, банка шпрот и банка сайры. В центре бутылка водки.

Иван Иванович вышел на минутку, пригласил своего товарища, несколько помоложе, и мы сели философствовать до часа ночи. Ругали Ельцина и Горбачёва, ругали нынешние времена. Я предлагал всем объединяться, начинать сначала, создавать партию новых коммунистов. Иван Иванович возмущался пассивностью людей.

Пил понемногу водку, а мои собеседники вскоре перешли на самогон, который, как сказал Иван Иванович, здесь гонят почти все из чая.

30 сентября

Сегодня встал на работу, как обычно. После завтрака не успел начать что-то делать, как Александр Васильевич сообщил, что в Баренцбург идёт иностранное судно, надо помочь его пришвартовать. Пошёл в порт. Там решили, что мне лучше всего сесть на буксир и помогать на месте. На «Гурееве» сел в рубке рядом с капитаном Сашей, он дал мне в руки микрофон и я, видя приближающийся сухогруз, начал переговоры с его капитаном. Корабль «Lake Anhor» польский и команда польская, а капитан хорошо владеет русским языком, но я поприветствовал его на английском и время от времени на английском же подавал рекомендации держать судно сначала подальше от берега, потом, наоборот, прижаться к нему.

Вообще-то к такому разговору я не очень был готов, так как не знал некоторых специфических морских терминов, но некоторые всё же мне были знакомы, и я не волновался. Но в самый ответственный момент совместной работы буксира и сухогруза оба капитана перешли на русский язык. Я подключался изредка, поясняя ту или иную мысль на английском. Поляк хотел, чтобы мы тянули судно канатом, а наш Саша упрямо предлагал толкать «уколами» и был прав, так как в прошлый раз именно с этим сухогрузом чуть не перевернули наш буксир, когда он попытался тянуть канатом, а сухогруз стал сам набирать ход и потащил за собой маленький буксир.

В этот раз у нас получилось с причаливанием гораздо лучше, и оба капитана почему-то благодарили меня, хотя моей помощи, по-моему, было мало. Поляк пригласил Сашу на судно, а я отправился к себе продолжать свою бумажную и телефонную работу. После обеда занялся подготовкой корабельной отгрузочной документации. Тамара Павловна приготовила мне чай. Пофилософствовали с Землиным о дачах, о русских людях и о зарплатах.

Работа подошла к концу, а на улице уже почти темно — начало седьмого. Отправился к геологам, беседовал с Карнаушенко до девяти вечера.

Сделал себе кое-какие записи для будущей статьи.