Шпоры на кроссовках

Кащей отступил на несколько шагов. Колька двинулся к нему, соображая что делать. По идее он — бессмертный, ну да может, меч возьмет?…

— Погоди, — вдруг лязгнул голос Кащея. — Ты, я вижу, очень быстр и самонадеян. Думаешь, наверное — ах, какой глупый, сказочный злодей! Почти смешной, как на картинке в книжке с хорошим концом! А вот и ошибаешься! Не очень-то я и смешной, Николай!

Кащей вскинул руки. Ледяной ветер погасил огни, и вместо обычного света лаз залило зеленоватое сияние. В этом сиянии перед Колькой — он даже и не заметил, как и когда это произошло — стоял рыцарь. Черные латы казались отлитыми из ночной тьмы. Шлем украшали два перепончатых крыла. В обеих руках Кащей держал длинный — длинней, чем у Кольки — и тоже черный меч.

— Готовься умереть, глупец! — глухо прогремел из-под маски в виде черепа голос. а через миг на щит Кольки обрушился такой силы удар, что мальчишка рухнул на колено, сбитый невероятной тяжестью. Выйти из-под второго удара помогли сапоги — Колька оказался у дальней стены, сам того не заметив.

Кащей захохотал и неторопливо двинулся вперед, раскручивая над головой меч. Колька бросил отчаянный взгляд в сторону входа — на месте выбитых им дверей высилась каменная стенка, такая же, как и сами стены зала.

— Замуровали демоны, — процедил Колька и метнулся вперед. Мальчишка оказался быстр и ловок сам себе на удивление. Он принимал размашистые удары злодея на щит не прямо, а вкось, они соскальзывали, и Колька успевал рубануть по латам Кащея ил кольнуть, ища незащищенное место. Раз или два вроде даже нашел — меч вонзался словно в мокрое дерево — но Кащей даже не вздрагивал. Краем глаза Колька заметил, что Зоринка поднялась на ноги и, навалившись на стол, следит за поединком.

Именно в этот момент Кащей достал его — меч, скользнув над краем щита, вонзился в левое плечо, и крик Кольки смешался с хохотом Кащея. На щит и пол упали несколько капель с вражеского меча, и по руке и груди побежали под рубашкой теплые щекотные струйки. Теперь Колька поднимал щит только предплечьем, ворочать плечом не получалось. Стиснув зубы. мальчишка еще два раза достал Кащея в сочленение лат — и упал. на этот раз он не закричал, но взглянул вниз, увидел, что оставляет на полу кровавые следы — Кащей ранил его в правую ступню.

Все еще быстро, хотя и хромая, Колька отскочил за опрокинутые столы и, приняв боевую стойку, старался перевести дух. Кащей не спешил нападать. Вместо этого он засмеялся:

— Ах ты жалкий щенок! Решил, что и в самом деле рыцарь?! А сам сейчас мечтаешь об одном — оказаться дома, а?… Поздно!

— Врешь, скелетина, — процедил Колька, — не мечтаю…

Он не солгал. Сейчас все его мысли были направлены на одно — как-нибудь достать неуязвимого врага! Ведь должен быть способ!

— Нна! — и Кащей метнул появившееся в его руке копье с зазубренным наконечником с такой силой, что щит сорвало с руки Кольки, лопнули ремни, а сам мальчишка впечатался в стену, с трудом удержавшись на ногах и удержав меч. — Ты боишься, что я тебе убью? — продолжал смеяться Кащей. — Не бойся, я придумал кое-что получше! Я отрублю тебе руки и ноги, а потом посажу в клетку над воротами замка! Вместо попугая! Не волнуйся, тебя будут хорошо кормить! Я иду, глупый мальчишка!

Прыжок! Колька не удержал меч и чудом не попал под второй удар, и в самом деле лишивший его руки. Но в место этого Кащей ударил его левой рукой. Брызнули откуда-то звезды, и Колька обнаружил, что лежит в другом конце зала. Стыдиться было нечего — попадись под удар Кащея чемпион мира по боксу — удар отправил бы его туда же…

— Рог! Коля, труби в рог!

Это кричала Зорина, и Колька не спуская глаз с Кащея, нашарил правой рукой — левая не действовала — рог. Странно, он совсем забыл об этом музыкальном инструменте, потому что никогда в жизни не играл на духовых и не собирался. Но сейчас это был последний шанс — даже не шанс, а просто надежда на чудо. На что еще можно было надеяться, когда так плохо все и уже ничего не сделать самому?…

Рог не издал ни звука, и Колька с отчаяньем опустил его. И только теперь заметил, что Кащей почему-то не нападает! Он стоял, тяжело навалившись на меч, уставленный между ног. И покачивался, хрипя:

— Ты еще не победил! Сейчас…

— Труби еще дважды! — крикнул Зорина.

И Колька протрубил. Но Кащей, похоже, оправился — зашагал, широко ставя ноги, к мальчишке, на ходу занося меч. Колька швырнул в него рогом и, выпрямившись в рост, прижался к стене, не сводя глаз с приближающейся черной фигуры…

…Каменные стены с грохотом рухнули сразу по четырем углам зала. Через проломы, через клубящуюся пыль, хлынули прямые столбы солнечного света, смывая, словно плесень, зеленоватое сияние. Кащей замер вновь и издал сдавленный стон.

— Ничего себе! — присвистнул Алесь, входя в зал с автоматом наперевес. Следы побоев с лица у него сошли, белорус был в хороших, по ноге, сапогах и новой куртке. — Привет, Никол! Это где я?