Шрам

Уже скоро, так скоро. Он почти что может шагнуть на палубу «Утреннего скорохода». Но еще не совсем. Кораблю нужно еще пройти несколько миль. «Они пошлют за мной лодку, — думает он и готовится встретить их. — Я сообщил, где меня найти».

Теперь Утер Доул говорит с Беллис, показывает ей на толпу, суетящуюся внизу. Он оставляет ее; он оставляет ее в одиночестве на высокой крыше, спускается к своим бойцам, и Беллис, взвешивая в руке пистолет, не сводит глаз со спускающегося Доула.

Человек знает: те, кто наступает, его соотечественники, найдут его без труда. Его описания были точны. Перепутать «Гранд-Ост» с чем-нибудь другим невозможно.

Два флота, разделенные тремя милями морского пространства, продолжали наступать друг на друга. Армадцы шли на множестве разношерстных судов всевозможных расцветок и конструкций, под парусами и под паром. С другой стороны надвигались «Утренний скороход» с кораблями сопровождения: серые и темные борта ощетинились крупнокалиберными пушками.

К кробюзонским кораблям приближался рой дирижаблей — боевых, разведывательных, пассажирских, загруженных ружьями и бочками черного пороха. Ветра не было, и продвигались они быстро. Впереди этого пестрого флота шел «Трезубец», окруженный воздушными кораблями поменьше — аэронавты в одиночных кабинах раскачивались под небольшими баллонами с газом.

Армадские капитаны знали, что их вооружение слабее. Их корабли находились на расстоянии более двух миль от противника, когда кробюзонцы открыли огонь.

Над морем раздался грохот, жерла пушек вспыхнули пламенем. Разрывы и фронт кипящей воды, словно гонцы, опережали «Утреннего скорохода». Армадские пушки были заряжены и приготовлены к бою, но пока молчали. Экипажи армадских судов могли только одно — изо всех сил гнать свои корабли сквозь убийственный огонь противника в зону действия собственных пушек. Они должны были пройти под огнем больше тысячи футов, и только тогда могли открыть ответный огонь, а пока с мрачной бравадой ввязались в одностороннее сражение, и время переменилось.

Металл врезается в металл, воспламеняется черный порох, вспыхивает нефть, горит и разрывается плоть.

Флорина Сака под водой отчаянно трясет, он оглушен импульсами давления. Кровь проступает на его жабрах.

Над ним армадские корабли — тени на светящейся воде. Строй разрушается, корабли теперь движутся как попало. Некоторые из них мечутся без толку и (Джаббер) разлетаются на части (Джаббер, помоги и спаси), разламываются надвое, натрое, приближаются, растут в размерах, опускаясь на него, словно ночь, так медленно, будто ему это кажется, но тут рядом с ним бросаются врассыпную рыболюди, и (Ссаки-божьи-не-может-быть) оторванные куски металла пролетают, как кометы, оставляя за собой след масла, грязи, шрапнели, крови.

Обломки погибших судов устремляются вниз рядом с Флорином, извергая из себя пузыри и тела, и исчезают в темноте.

С воздушных кораблей бойня кажется далекой и не столь кровавой — маленькие вспышки, легкие отзвуки, коптящее пламя нефти и корабли, которые исчезают на глазах. Армадский флот продолжает движение, как стая глупых слепых собак, сквозь беспощадную бойню, уменьшаясь в числе, пока наконец корабли противника не оказываются в пределах досягаемости его орудий.

Сверху, с расстояния в несколько сотен футов, сражение выглядит как диорама. Оно похоже на реконструкцию. Оно кажется ненастоящим.

За взрывами не слышно криков.

Кровь сочится по бортам армадских кораблей. Металл гнется и разрывается, корабли внезапно коробятся, убивая своих моряков. Армадские канониры открывают огонь, и их снаряды, описывая огненные дуги, обрушиваются на врага. Но тысяча ярдов, пройденная под выстрелами, оказалась беспощадной к армадскому флоту, и он наполовину уничтожен.

Море превратилось в кладбище. На воде плавают мертвые тела. Они двигаются вместе с волнами и течениями, словно исполняя танец смерти. Они испускают облачка крови, похожие на чернильные выделения спрутов. Море видоизменяет их — внутренности разворачиваются, образуя подобие коралловых зарослей, оторванные лоскуты кожи превращаются в плавники, сквозь которые торчат обломки костей.