Шри Ауробиндо. О себе

Вопрос: Поскольку «Любовь и Смерть» давно стала для меня поэтической Библией благодаря совершенной красоте ее вдохновения и искусства и поскольку сейчас я как раз открываю в себе способность писать белым стихом, я был бы просто счастлив, если бы вы рассказали, как вы пришли к созданию этой поэмы: как упало в почву зерно идеи, как оно вызревало и росло, рассказали бы о влиянии на вас других поэтов, о настроении и атмосфере, которые были для вас наиболее близкими по духу и потому продуктивными, об откровениях и озарениях, и как часто они у вас бывали, о темпах, какими продвигалась работа, об эволюции этого вашего разнообразного, разноголосого, но совершенно самостоятельного стиля, безупречного, если не считать одного или двух двойных повторов «но», и в то же время самого естественного из всех, какие я видел. В своем эссе «Шри Ауробиндо – Поэт» я пытался выявить, проведя ее через анализ сродни спектральному, белоснежную, так сказать, гармонию «Любви и Смерти», где цвета латинского, итальянского, санскритского и английского стихов слились воедино в совершенно оригинальное ультрафиолетовое и инфракрасное излучение, какого нигде больше не найти. Из английских поэтов самое сильное влияние, по-моему, на вас оказали Шекспир, Мильтон, Китс и Стивен Филлипс. В своем эссе я более подробно говорю о первых двух и на том волшебном сочетании раннего и позднего Мильтона, Шелли и Кольриджа, какое есть в отрывке, где Руру плывет по Гангу и затем выходит в Паталу. Китса и Стивена Филлипса я там не касался. От Китса у вас, кажется, добавилась гибкость построения поэмы, а от Филлипса живая яркость и изысканность красок. Хотя более важным, чем его приемы, я считаю то волшебство, какое дают его интонации, как в «Марпессе»… Но всё это догадки – возможно, в каком-то отношении верные, но мне бы хотелось услышать, что вы сами думаете по этому поводу, равно как узнать ваш ответ на другие вопросы, заданные в начале этого письма.