Штамм «Стилински» (СИ)

И тут же с опозданием в долю секунды приходит вторая: «Это присутствие Стайлза делает тебя таким хмурым? Только скажи – и я сожру его телефон».

Дерек стискивает руль и мысленно считает до десяти, прикидывая, как скоро они раздобудут новый номер, если от старого он избавится прямо сейчас.

========== Часть 2 ==========

Это вроде как сложившийся ритуал, поэтому Дерек хмурится и закатывает глаза скорее по привычке, а не потому, что все эти подростки, набившиеся в его лофт, бесят.

Не вечно самоуверенно неотразимая Лидия Мартин, которая неизменно притаскивает с собой упаковку диетических хлебцев и откусывает от пластинки по маленькому кусочку, изредка завистливо поглядывая на парней, жующих вредные чипсы.

И даже когда в лофт привезли красное низкое кресло, Дерек почти не удивился, а только молча черканул в ведомости.

Особо не осторожничая, дотолкал импровизированный трон королевы школы до центра просторного холла, да так и бросил его там, не сомневаясь в том, что привередливая Лидия без труда найдет пару мохнатых и не очень грузчиков для транспортировки своей собственности.

Не долговязый Айзек, с недавних времен начавший поглядывать на опасную подружку Маккола, с которой у него не особо ладилось, но, что занятно, изредка получал нечто похожее на флирт в ответ.

Айзек, решивший вдруг, что им нужен какой-никакой стол якобы для того, чтобы заниматься, но Дерек-то знает, что Айзеку так удобнее. Удобнее спать, то и дело открывая один желтый глаз, и из-под высокой столешницы внимательно оглядывать просторный лофт.

Айзеку так безопаснее, и Дерек не возражает, даже когда видавший виды, покосившийся, явно раньше стоявший на кухне в доме Лейхи стол постепенно обрастает кучей бесполезного барахла.

Не Эрика, несмотря на стервозность и порой слишком короткие юбки. Не Эрика, которая иногда забывает, что больше не зависит от частых приступов, и натягивает поверх обтягивающей майки просторный свитер, стащенный у Айзека, или спортивную куртку Бойда.

И то, и то ей слишком велико, но волчица довольно скалится и только подкатывает рукава.

Как-то само собой на темно-синем диване появляются бежевые подушки. Эрика никогда не говорит об этом, но Дерек знает, что уголок одной из них она закусывала, переживая приступ эпилепсии. Так давно, что кажется, будто в прошлой жизни.

Не молчаливый Бойд, который вообще бесит Дерека меньше остальных хотя бы потому, что не треплется без умолку. Бойд часто в себе и думает, где бы зацепить еще одну подработку, и, чтобы его не дергали лишний раз, всегда остается где-то поодаль, за диванной спинкой, и со временем в укромном уголке лофта появляется почерневший от времени и дерьмового лака высокий барный стул. Обыкновенный, деревянный, без фигни вроде регулирующегося по высоте сиденья или крутящейся ножки. Массивный и устойчивый – просто так не слетишь.

А еще, буквально на прошлой неделе, Дерек замечает россыпь визиток, небрежно разбросанных по столу: сплошь автомастерские, мойки и бары не с самой лучшей репутацией.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кто вывернул карманы.

И уж, конечно, не малышка Кора, которую Дерек считал мертвой. И она его, в принципе, тоже. Потерянные годы дают о себе знать, и Хейл-младшая частенько показывает зубки, не стесняясь скалиться на брата, но тут же отступает, впрочем. Дереку хочется запретить ей все на свете и запереть в комнате наверху, но он напоминает себе, что ей не десять, и, сжав зубы, только кивает, когда некогда малявка натягивает кожаную куртку, ловко шнурует тяжелые берцы и зависает где-то до полуночи. Дерек догадывается с кем, но предпочитает не думать об этом.

Обжившись, Кора требует кредитку брата и, захватив с собой Айзека в качестве еще одной пары свободных рук, отправляется в торговый центр, а вечером Дерек обнаруживает кофеварку, микроволновую печь и идиотский вытянутый ночник, который приживается на тумбочке почему-то рядом с его кроватью.

Было мило со стороны сестренки намекнуть, что пора бы избавляться от кошмаров, да только ни одной светящейся штуки не хватит мощности, чтобы разогнать то, что порой ломится в его голову и выжигает изнутри.

Не Скотт, и Хейл, черт его лягни, сам не верит, что начинает думать о твердолобом, упрямом Макколе в таком ключе. Вроде как не часть его, Дерека, стаи, и в то же время неодолимо тянется к своим. Не то потому, что его «исключительность» действительно тяготит его, не то потому, что среди оборотней он может позволить себе расслабиться и не опасаться того, что в шутливой потасовке может раскроить своему противнику лицо или оттяпать ухо.

Дерек наблюдает за ним, всматривается, прищурившись, и все никак не может разглядеть того самого, из-за чего Питер, повинуясь своей звериной сущности, выбрал именно его, а не, скажем, бродивших рядом Стилински или кого-то из патрульных.