Штернхафен

«Думают, что о них никто ничего не знает. Братья-странники. Замкнутая каста служителей компьютерного бога. Ладно, посмотрим, как поведет себя дальше Март». — подумала она. Анни вдруг стало обидно за себя и Теги — что для Мартина, что для Джея они были, есть и скорее всего останутся посторонними, случайными попутчиками, вспомогательными войсками самое большее. С другой стороны, девушка прекрасно понимала, что никогда не прошла бы с Теги и той части пути, которую уже преодолела с этими «братьями-странниками».

— Все равно обидно, — вслух подумала она, чувствуя, как ноги заныли с новой силой. Анни машинально присела на край ванны, чтобы немного разгрузить их.

— Мне тоже, — вздохнула Теги, — Жаль, что напарник самого Зверя не считает меня достойной. Может быть, потом, когда я смогу доказать…

Застенчиво добавила:

— Я даже не мечтала встретиться с ним. Ты не поймешь. Я только недавно поняла, кто же это такой. Анни, я бы даже тебя продала за его дружбу и доверие.

— Вот как?! — с обидой вскричала девушка, — Вот, значит, как? Я ее вырастила, воспитала, всю жизнь заботилась! За дурацких кур ворованных отмазывала! От колбасников отбрёхивалась! С любимым человеком из-за нее рассталась — и вот твоя за все это благодарность?! Ну и иди к своему Джею. Продавай, вертихвостка!

— Джей — не мой. Ни ты, ни я ему не нужны, — отвернулась псевдособачка, — Ты очень нужна Мартину, он бы все за тебя отдал, но это не одно и тоже. Я же знала, что ты не поймешь. И не требуй от меня объяснений — их не будет.

Девушка села в угол, прижимаясь боком к еще теплой ванне, чувствуя, как по щекам бегут слезы усталости, боли и обиды:

— Бросить меня хочешь, предательница? Все вы предатели!

Теги понурила и голову, и хвост, подлезла под бок:

— Анни, я говорю на Истинном языке. Если тебе нужна приятная, красивая ложь, поговори с людьми. Но не требуй от меня такого. Я не могу лгать. Самое большое — я могу не ответить на твой вопрос. Если тебе не нужна правда — не спрашивай у меня ничего серьезного.

Анни ухватила напарницу, спрятала лицо в грязную шерсть и разревелась.

— А если бы одна предательница не воровала ночами кур в пригороде, да в ларьках хлеб и колбасу, не таскала чужое молоко, то одной благородной девице пришлось бы на панели кусок зарабатывать, ноги раздвигать, или эти же ноги протянуть, — угрюмо ворчала Теги, — Постыдилась бы, напарница. Забыла, как весь твой первый заработок на докторов и аптеки ушел? Как голодали? Я же тебя не бросила? А с крыши кто тебе прыгнуть не давал, забыла? А кто лезвия и таблетки от тебя прятал — тоже забыла? Кто кого бросить пытался?

— Прости меня, — судорожно всхлипнула Анни, — Это нервы. Просто нервы. Ну и пахнет от тебя.

— Последний раз меня купал Мартин, шесть дней назад, — безжалостно напомнила Теги, — Рук у меня, как ты догадываешься, своих нет. Придется его еще раз попросить. Он не откажет. Он добрый. Потом, ты долго тут еще сидеть будешь? Мы все грязные, кроме тебя. И я, и они оба. А ты тут расселась, сопли до пола.

— Теги, я сейчас тебя искупаю, только не пили меня! — Анни выпрямилась, хлюпая носом, усадила собаку в таз и включила воду, — Они оба здоровенные мужики, Джей тот вообще больше на медведя, чем на человека похож, я вешу в два раза меньше, а иду наравне с ними. Я устала, понимаешь?

— Если мы провалим это дело, только и останется, что тебе на панель, а мне на помойку, — напомнила Теги, — Чего ноешь? Чем неустойку платить, если провалим? Ты считала, сколько уже нагорело накладных расходов? А я — считаю. Нам в жизни за них не расплатиться! Стисни зубы, цепляйся за хвост мужикам, но иди. Я же не скулю! Или ты думаешь, что мне легче всех, если иногда на тележке прокатиться можно?

— Я еще не совсем в форме, — призналась Анни, — внутри все каждый вечер болит. Недолечилась, а сейчас приходится как все лямку тянуть. А последние дни под вечер так ноет, что выть хочется.

— Это было условием, — заметила собака — все наравне. Кроме груза, тот — в пропорции к весу. И мы справляемся, мы идем. Ты думаешь, они не устали?

— Они все-таки мужчины, — вздохнула Анни, — Ты уж им ничего не рассказывай, ладно? А то выйдет, что мы в самом деле за чужой хвост цепляемся. Ничего, напарница. Выдержим. Только не сердись.

— Куда мне от тебя деваться? Странные существа вы, люди! — буркнула псевдособачка, — Как деньги — так поровну. Как работать — так сразу вздохи про слабый пол. Так этого пола в нас во всех осталось не так уж и много. Железки имплантированные половой принадлежности не имеют.

Анни перестала всхлипывать, вымыла напарницу, завернула в свое полотенце. Выходя из ванной, крикнула почти нормальным голосом:

— Мужики, ванна свободная!

— Спасибо, — кивнул сверху Джей, — Сейчас Мартина загоню мыться.

Анни, с Теги на руках зашла на кухню. Вирус развернулся на всю катушку. Плита о четырех конфорках работала с полной нагрузкой. Темные глаза засияли, обнаружив гостью:

— Госпожа! Я не знаю ваших привычек, пожалуйста, попробуйте на соль и приправы. Очень опасаюсь оскандалиться.