Шторм

— Господииииин, — хватается за штанину брюк, и я отбрасываю её ногой назад, ощущая, как изнутри поднимается к горлу огненной плюющейся лавой ярость. Позволить себе не прятать её, позволить этой шлюхе увидеть её в моих глазах, прочесть по буквам в них приговор себе…и она знает, она довольно неглупа, чтобы понимать, что теперь ей точно не жить. Только не после такого предательства.

Агриэль вскрикнула и резко подалась вперёд, а я ухмыльнулся, ощутив лихорадочные прикосновения к своему сознанию. Идиотка. Пытается воздействовать на мой мозг с помощью своих демонских способностей.

— Ты ведь понимаешь, что в любом случае умрёшь, Агриэль. Но у тебя есть ещё есть право выбора. Какой будет твоя смерть: короткой и безболезненной или бесконечной агонией?

— Господин…я не…я не понимаю. Смилостивитесь, прошу.

— Значит, я ошибся, и ты не настолько сообразительна. А я не люблю глупых женщин.

Резко встал и подошёл к пыточному столу. На самом деле, чтобы развязать язык Агриэль, мне он был совершенно ни к чему, но смотреть, как расширяются от ужаса зрачки её глаз, когда я взял в руки небольшую пилу с острыми зубьями, пропитанными специальным ядом, от которого кожа демонов плавилась подобно тончайшей бумаге, было несказанным удовольствием. Да, я был зол и я хотел выплеснуть эту злость на сутенёршу, чтобы после долго и вкусно смаковать мучения её девчонки.

— Ты ведь наслышана о демонском яде? Конечно, наслышана. Но навряд ли видела, что он делает с вашим видом. Стоит прикоснуться отравленным им острием к коже, как та начинает плавиться без огня и осыпаться сухим пеплом, причиняя адские муки и заставляя визжать подобно девкам самых сильных, самых мужественных ваших солдат. А знаешь, за что люблю его я?

Я склонился к ней, не сдержав усмешки, когда она начала в панике отползать назад и уткнулась спиной в стену.

— Я люблю этот яд за то, что раны от него не заживают никогда. Он не позволяет регенерировать твоим клеткам

Обхватить пальцами лодыжку женщины, глубоко вдохнув в себя её отчаяние и ужас, охвативший лицо. И я словно вижу, как леденеет кровь в её жилах, заставляя её саму цепенеть и затравленно вжиматься спиной в холодный камень, не отрывая взгляда от нависшей над её ногами пилы.

— Я не буду убивать тебя. Это скучно и слишком быстро. Но я отпилю тебе кисти и ступни, и это будет адски больно, Агриэль. Но ведь эта боль ничто по сравнению с вечным существованием в таком состоянии. Я отпилю твой аккуратный носик и уши и оставлю навечно уродом. Да, я не настолько жесток, чтобы выкинуть тебя в таком состоянии где-нибудь в Асфентусе и сделать жертвой этих немытых тварей, что шарятся в нём. Они оттрахают тебя, а потом съедят, прекратив твои страдания досрочно. Неееет, моя Агриэль. Я предоставлю тебе место здесь, — обвёл рукой камеру, — в горах. Я посажу тебя на цепь, и ты станешь достойно нести свою службу на благо наших миров.

— Господин, прошу вас…смилостивитесь.

— На что ещё сгодится шлюха? Пусть даже самая красивая? Тебя будут иметь круглые сутки. Будут трахать во все твои сладкие дырочки больные ублюдки, годами не видевшие женщин. Их здесь очень много, Агриэль…извращенцев с садистскими предпочтениями, и, в отличие от твоего борделя, ты не будешь управлять ситуацией. Ты будешь резиновой куклой, одной из тех, что валялись в твоём подвале. Хм…а что если вот так, — приложил пилу к её колену, и она закричала, когда яд моментально прожёг её плоть, и помещение заполнила вонь мяса, — ноги по колено, а руки по локоть.

И провести вперёд и назад пилой по её ноге, слегка нажимая на инструмент под её истошный вопль.

— Господин…подождите…я всё расскажу…пожалуйстаааа, господин Мокану…

— Рассказывай, — приподняв пилу, чтобы суметь разобрать её слова.

— Она…её привёл один… не знаю, кто он. Сказал, не трогать. Сказал, если подложу, аааа, господиииин, — дёргает раненой ногой, громко рыдая, — если подложу под мужика, он меня и мой дом испепелит. Он сказал, что она сама выберет клиента.

— Кто он?

— Я не знаю…нет-нет-нет…прошу ваааас…я, правда, не знаю. Я отказывалась. Она слишком хороша…она…она алмаз. Я хотела выкупить её за любые деньги и сделать её бриллиантом своей коллекции. Она бы обеспечила меня прибылью на сотни лет вперёд. Но тот мужчина…господин, он обладал особой силой.

— Какой?

— Я не знаю…он не демон. Я не знаю, как объяснить.

Схватил её за затылок и дёрнул за голову к себе, без особых церемоний под её дикие вопли врываясь в сознание.

Так вот почему она решила, что он не демон. Он перемещался, рассекая пространство, по её земле, там, где транспортироваться было невозможно. И она не солгала. Высокая фигура, одетая в длинный, достававший до пола плащ с капюшоном, скрывавшим его лицо. И голос…странный голос. Словно искажённый чем-то. Так обычно искажает его аудиозапись, но он однозначно принадлежит этой фигуре, и он слишком…живой для записи.