Шторм

— Это террритории, которые сейчас никому не принадлежат.

— Как нейтральные?

— Почти. С одним отличием: на нейтральных может обитать любой, здесь же не должен обитать никто.

Девочка распахнула шире глаза, и Ник в очередной раз подумал, что она совершенна. Она словно на самом деле нарисована. И художник, создавший этот шедевр, явно был в него без памяти влюблён. Неудивительно, отчего снесло голову у его сына. Впрочем, Ник был уверен и одновременно надеялся, что всё же не окончательно.

— То есть за нахождение на них убьют любого, да?

А она, действительно, не глупа. Пока, правда, непонятно, это хорошо для самих нейтралов или всё же плохо.

— Молодец, Медуза.

Он намеренно вмешался в их разговор, чтобы заставить Сэма переключиться с неё на что-то другое. Нет, Ник не мог назвать своего сына влюблённым болваном, видевшим только девчонку. Шторм по-прежнему превосходно выполнял свои обязанности…но всё же переместить мысли командира разведчиков снизу вверх было необходимо. Судя по тому, каким взглядом он пожирал кукольное личико своей протеже.

— И если за пересечение границ этих зон назначено наказание…то что это означает?

Внимательный взгляд на Главу Нейтралитета, и тихое:

— Значит, кто-то должен приводить его в действие. Нейтралы?

— Нет. Кто-то более могущественный. Кто-то более жестокий, чем мы.

Нервный смешок, И Морт вздёрнул бровь, наблюдая за тем, как тонкие пальчики девушки сплелись в замок.

— Могущественнее, чем нейтралы? Но кто?

* * *

Он словно пытался отобрать у меня задание. Нет, не напрямую. Морт назначил операцию на территории ликанов, с которой справился бы даже новичок. И я смотрел, как он объясняет Ами её действия и суть самого задания, и думал о том, нежели он рассчитывает, что я позволю кому бы то ни было забрать у меня дело, которое я разрабатывал несколько недель? Чёрта с два! А ведь он продумал всё, знал, что я не отправлю Ами одну в лес, к ликанам, что буду сопровождать её и таким образом откажусь от дела…а ещё знал, и мы оба с ним знали, что Ами необязательно было вообще браться за ликанов.

Сейчас, впрочем, она сидела с широко раскрытыми глазами, вжавшись в своё кресло, и боясь произнести хоть слова, лишь слушая нашу перепалку с отцом. Иногда бросала на меня умоляющие взгляды, чтобы я прекратил и принял условия Морта. Иногда, мне казалось, что она способна взметнуться с кресла и вцепиться в лицо Главы…и он видел это тоже, и, кажется, больной ублюдок только получал от этого удовольствие.

— Слишком много на себя берёшь, мальчик.

— Плевать. Я сказал, что разрушу операцию, если ты доверишь её другому.

— И это будет приравнено к предательству и станет поводом для трибунала.

Ами резко выдохнула и перевела взгляд на меня.

— Значит, меня уничтожат, но я заберу с собой чёртову информацию в могилу.

— Ты ведёшь себя как капризный ребёнок, а не как профессионал.

— Я говорю тебе, как профессионал, что никто, кроме меня, не знает это место настолько хорошо. Вся эта карта…эти обозначения, они не стоят и гроша без тех фотографий, что сделал я.

— Я уверен, что ты хорошо, — сказал с нажимом, — подумаешь и ознакомишь нас с ними.

— Да чёрта с два! Это моё дело, и только мне его доводить до конца.

И зарычать, потому что напугал мою Ами. Она вздрогнула, когда он резко дёрнулся ко мне и, глядя исподлобья, изменившимся от злости низким басом процедил:

— А я сказал, что там слишком опасно, и я не собираюсь рисковать своим лучшим солдатом.

— Поэтому ты пустишь туда пушечное мясо? Морт, ты отлично знаешь, что никому, кроме меня, не поверят высшие, если поймают. Кто из твоих солдат может закрывать сознание так, как я?

— Да они вскроют его, как орех, ты даже не успеешь понять, что с тобой, а уже будешь валяться безжизненным овощем.

— Кто из твоих солдат знает настолько хорошо эту зону? Кто из них…да ты сам не можешь перемещаться в таких местах. Вспомни Мендемай. А я могу! И ты можешь отрицать очевидное, можешь сопротивляться здравому смыслу, но у тебя нет других претендентов на эту роль!

* * *

Я не знаю, каким чудом тогда наш разговор не закончился кровопролитием. Не знаю, повлияло ли на это присутствие Шай, но именно она помогла успокоиться после. Помогла, наконец, сделать очередной застрявший в груди вдох, возникший, как обычно, при споре с Мортом.