Шторм

Стекла были покрыты моросью, и он включил обогреватель на полную мощность. И пока он ждал, когда прочистятся окна и станет хорошо видно, что-то подсказало ему, что Боа вовсе не был спрятан в какой-то горной пещере и Шур Симскар не следил за ним. Кто-то изнасиловал девочку с задержкой развития, и, если Рино, приехавший сюда не так уж давно, сразу же заподозрил в этом Боа, наверняка все жители Рейне давным-давно пришли к такому же выводу. И Каспара тоже. А если она догадалась, что пациент, о котором она с таким рвением заботилась, не кто иной, как знаменитый тиран, ее отношение к нему не могло не измениться. И все-таки она забрала его к себе домой, позволила ему жить стенка к стенке с той, на кого он напал.

Рино взглянул на единственное окно, которое было видно из автомобиля. Из-за дождя картинка была размытой, но он знал, что она стоит там, на безопасном расстоянии от окна, и хочет убедиться, что он действительно уехал. Может быть, похищение тоже подстроено? Или, сидя в своем «Вольво», он изобретает совершенно безнадежные сценарии? Он опустил голову на руль и постарался привести мысли в порядок. Он был уверен, что Боа поступил в пансионат как некий Овесен — чужой и незнакомый в деревне человек — но вдруг какие-то слухи все-таки дошли до Каспары? Не было ли беспокойство пациента лишь поводом для того, чтобы перевезти его?

В подвале, когда захлопнулась крышка люка, Рино понял, о чем именно свидетельствовало пятно крови на полу. Ты ведь действительно пытался сбежать, Боа! Ты узнал ее, женщину, которую ты изнасиловал еще девочкой? Поэтому ты сбежал? Или ты боялся Каспары, медсестры, которая очень изменилась, когда поняла, кто ты такой.

Рино едва начал движение, как вдруг из кармана брюк раздалась мелодия «Back in black»[11]. Звонил ленсман.

— Дрейер на проводе. Он нашелся?

— Нет. Кто-то пробрался в комнату из подвала через люк в полу.

— Что за чертовщина у вас там происходит?

Очень точный вопрос. Что за чертовщина тут происходила?

— Понятия не имею. Кто-то похитил сильно обожженного пациента, и что-то подсказывает мне, что это сделал тот же, кто подстроил пожар.

— Я посмотрел документы, пожар — это несчастный случай.

— Очень подозрительный и, скорее всего, подстроенный.

— Бергер с вами?

— Нет.

— Тогда вам стоит за ним заехать, пока вы с ним на деле только вдвоем.

— Что случилось?

— Что случилось? Да уж, скажу я вам: рухнула половина горы Хамнейфьеллет. Дорога на несколько дней перекрыта.

Силы природы, подействовавшие очень вовремя, еще раз доказали ему то, в чем он все больше убеждался: приключение на Лофотенах превращается с худший кошмар в его жизни.

Дождь снова усилился, дворники работали на максимальной скорости, пока он осторожно пробирался к дому Фалка. Припарковавшись возле въезда, Рино заметил, что коричневой «Ауди» напарника нигде не было. Возможно, он поехал к дочери, о которой рассказывал с такой теплотой. В то же время казалось очень странным, что он нашел время заниматься семьей в то время, как вокруг них все кипело. Отыскать Боа было практически нереально с самого начала, но без Фалка, который знает Рейне вдоль и поперек, можно считать Боа уже трупом.

Он достал мобильник и набрал номер, который недавно внес в список контактов. Никто не ответил. Часы на приборной панели показывали без десяти десять. Два часа до полуночи — до двенадцатого октября. Может быть, тебя настигнет судьба, Боа? И именно в этот день завершится то, что началось в гараже? Зачем ты вернулся домой? Ведь тебе было что терять.

Рино снова набрал номер Фалка. Ответа так и не было, и он решил заехать в участок, где и увидел «Ауди» напарника. Дверь была незаперта, всюду горел яркий свет, так что Рино ожидал увидеть Фалка за столом, но в кабинете оказалось пусто. Груда бумаг на столе и готовый кофе в кофемашине явно говорили о том, что Фалк здесь был. Что же заставило его выскочить из участка, даже не заперев дверь?

Рино подошел к столу напарника. Он заметил, что на бумагах, лежащих сверху кучи, некоторые слова были подчеркнуты, а на полях большими буквами было написано слово ДЬЯВОЛ. Рино перевернул бумагу, это оказался отчет патологоанатома. Больше всего Рино поразили не подчеркивания и не жуткое слово, увиденное им, а то, что напарник использовал оригинал важнейшего документа. Он еще раз проглядел подчеркнутые фразы, все они свидетельствовали об особой жестокости совершенного преступления.

То есть напарник сидел здесь после поездки в Осло, после окончания рабочего дня, и перечитывал заключения патологоанатома. Рино представил себе небольшое поселение, где вырос Фалк. Наверняка он не раз наблюдал за жизнью на другом берегу пролива, в том числе и за мальчиками: за прикованным к инвалидному креслу калеке и за Боа, который шатался повсюду. Рино вспомнил старика в пансионате — тот говорил, что Боа во время своих хулиганских крестовых походов навещал все окрестные деревни. Значит, скорее всего, и на другом берегу пролива он тоже побывал. Ты был там, Боа? Ты был дома у Бергера Фалка? И если так, что именно ты там делал?