Шторм по имени Френки

– Правда? – не слишком поверила Дрикси.

– Позвольте вам показать, – сказал Кролер.

По кивку своего отца Скенлон медленно обошёл бальный зал, разливая яд.

56 Что мы творим?

Кролер сказал Скенлону:

– Покажи ей, где встать.

Скенлон взглянул на меня, заливаясь румянцем.

– Френ… э, Полтергейст, ты не могла бы забраться на тот пьедестал, вон там?

– Что? – удивилась Дрикси. – К кому он обращается?

– Скоро увидите, – спокойно ответил Кролер. – Итак, все получили «Напиток мертвеца»?

Скенлон показал на середину бального зала. Я увидела многоуровневый постамент, наподобие тех, на которых стоят статуи в музее.

– Вот на этот пьедестал, – повторил Скенлон.

– И что дальше? Сломать его?

– Тебя просят только, э, постоять на нём.

– Правда? И всё? Но я же могу швырнуть его! Запустить в окно!

Он покачал головой и сверился с листом, который держал в руке.

– Наш клиент особо отметил графу «Никаких разрушений», когда заказывал тебя. Не хочет, чтобы ты поломала антиквариат.

– Конечно, нет, – сказала леди Крейвен. – Эти вещи бесценны.

То есть она готова отравить собственную дочь, а мебель трогать нельзя? Гм, ну ладно.

Скенлону я сказала:

– Что же мне тогда делать?

– Просто… – Скенлон смутился, – стоять. Ты экспонат. Ты здесь только для того, чтобы на тебя смотрели, – он вымученно улыбнулся мне. – Пожалуйста.

Мне вспомнились чучела животных на стенах, усопшие родственники в рамках. Этим людям, подумалось мне вдруг, нравится выставлять мертвецов на всеобщее обозрение. Вешать их на видном месте. Делать их частью интерьера, как мебель. Лишать свободы.

– Ничего не громить? – удостоверилась я ещё раз, взволнованная и немного удивлённая. – Уверен?

Скенлон кивнул.

– Представь, что это самая простая работа в твоей жизни. Даже двигаться не придётся.

– И… пьём до дна! – провозгласил Кролер эффектно.

Гости, как один, залпом выпили яд, обмениваясь восторженными взглядами.

Одна неприятная мысль трепыхалась у меня в голове, словно простыня на сушильной верёвке. Если я здесь не для того, чтобы показать свои способности, тогда зачем? Если леди Крейвен захотелось раздобыть для своей дочери мертвечину, на которую можно поглазеть, почему бы не купить ей упаковку сосисок?

Помимо привычных стонов людей, мучившихся от тошноты, когда первые капли яда попали в их кровь, я услышала жуткий, леденящий голос сомнения. Зачем я это делаю? Что мы творим со своей жизнью?

То, чем мы занимались в Доме с привидениями, стало почти обыденным. Если долго что-то делать, в один прекрасный день это покажется тебе нормальным, естественным; практика и регулярность придают даже самому чудовищному безумию вполне опрятный, приемлемый вид. Но здесь, в этом новом месте, залитом пронзительно-холодным светом, наше поведение показалось мне очень и очень неправильным.

«Жизнь должна жить, – подумала я вдруг. – И если бы живые научились жить по-настоящему, то мёртвые получили бы свободу».

Я поглядела на Скенлона, и стало до смерти грустно. Сердце сжалось от сожаления, но я встряхнулась. Зря, что ли, меня тренировали? Чему учил Кролер? «Лучше, когда ты ничего не чувствуешь. Если эмоций слишком много, это может довести тебя до истерики».

– Френки? – сказал Скенлон тихо. – Что происходит?

Мои губы зашевелились, но не произнесли ни звкуа.

– Она уже на пьедестале? – рявкнул Кролер.

– Почти, – сказал Скенлон. – Как раз… забирается. – Он понизил голос: – Что мне сделать, Френки? Хочешь, я попробую перенести заказ, попрошу назначить другой день?..

Мои мысли всё ещё испуганно брыкались. Я не знала, что ответить. Вместо этого я стала мысленно считать до трёх, потом до десяти, медленно. Но ничего не изменилось. Казалось, все лица вокруг выражают неописуемый ужас, а в воздухе разлита угроза. «Что мы творим?» – спросила я себя снова. Безумие в моей голове расправило крылья, готовясь сорваться с места.

В порыве отчаяния я посмотрела на Кролера. Одного взгляда на его высокомерное невозмутимое лицо было достаточно, чтобы привести меня в сознание. Я вспомнила, что он говорил нам в тот первый день в Доме с привидениями. «Большинство счастливо именно тогда, когда им есть на что поглазеть». Откуда у меня взялись сомнения? Всё в порядке. Всё в норме. Не нужно паниковать. Я буду воспринимать это место как… ещё один дом с привидениями.

– Я в порядке, – сказала я Скенлону и стала подниматься по ступенькам на пьедестал.

Однако беспокойство не покидало меня.

Они заполучили в своё распоряжение единственного пленного полтергейста в мире, и они хотят, чтобы он просто стоял на пьедестале? Немного обидно, согласны? Какая пустая трата времени!