Штормовое предупреждение

– Да там у вас, в Крым ЧК, вы же знаете, как раз менялось руководство, было много новых людей, непонятно было, кому верить, а кто «сдаст». Вот Ян Эрнестович, то есть Юрий Петрович, как его теперь называют, и решил сам «укрепить зарубежную агентуру».

– И почему это вдруг «железный латыш» Гавен, второе лицо в Крыму, обратил внимание на скромного еврейского портного?

Канторович прямо-таки подпрыгнул и заявил с изрядной долей важности:

– Таки я ж после освобождения Крыма оказывал услуги Комиссии по борьбе с бандитизмом, а председателем Комиссии был как раз Юрий Петрович.

Информация получена, теперь только её надо проверить.

А прямо сейчас – уточнить:

– Мне ты можешь сказать, по какому каналу ты отчитываешься перед ЦИК – чтобы избежать параллелизма.

– Какой отчитывался… – Канторович вроде как совершенно искренне возмутился. – Нет, я хочу отчитаться и, видите, у нас с Оскаром есть чем и как, но совсем никакой связи не было вот до вашей вчерашней чашечки кофе. Я уже, извините, думал, что меня совсем забыли, ни связи, ни помощи нет, а евреям-портным в Константинополе живётся непросто, и у Оскара тоже нет денег обустроить нормальное фотоателье, и Циля не может кормить двух проглотов, а ещё своих дочек и кошек.

Я неделикатно прервал словесный поток, грозящий превратиться в полноводную реку, потому как сетования на еврейское счастье бесконечны и неиссякаемы:

– И ты решил подкормиться у Стеценко. А как на него вышел?

– Ну, так это же целый спектакль! – Канторовича распирала актёрская гордость. Заслуженная, как оказалось. – Две недели сидел я чистильщиком на площади Таксим, в виду дома, где Стеценко снимал квартиру…

– Чистильщиком? – Если моё удивление и не было искренним, то, во всяком случае, Абрам это не уловил.

– Да, совершенно-таки чистил сапоги да ботинки, заработок не так, чтоб очень, только за ящик и расплатился, но дождался, пока Михаил Лукич не соизволили наконец появиться. Признал меня – ну и начали работать. Сначала – на французов, а теперь вот ещё и на англичан…

Шифровано.

Секретно.

Срочно.

Прошу срочно выяснить у Председателя Крым ЦИК Гавена, известен ли ему Абрам Канторович, портной из Симферополя, бывший сексот врангелевской контрразведки и, уже после освобождения Крыма, Комиссии по борьбе с бандитизмом.

При положительном ответе прошу подтвердить факт засылки и прояснить задание, данное им Канторовичу для исполнения в Константинополе. И, по возможности, причины не информирования Крым ЧК о засылке.

Ответ каналу РС-2 для тов. Яна.

Такая каблограмма ушла через час после нашей плодотворной беседы с Канторовичем.

И сразу же после этого мы провели сначала с Игорем, потом с Ковилиди и Рефатом и, наконец, с самим Биренсоном совещание.

Цель его была ясна: как избежать провокации. А по возможности обернуть её против самих провокаторов. Против Стеценко, например.

Вариантов здесь было несколько, но в любом случае требовалось оттянуть время встречи.

Подготовка и сомнения

В резиденции Опорного пункта английской контрразведки в Константинополе, в присутствии полковника Оржиховского и мистера Симмонса, капитан Стеценко звонил по телефону, пытаясь договориться о встрече с Биренсоном.

Связь в Константинополе пока ещё далеко не достигла европейского уровня, поэтому пришлось сначала на плохом турецком объясняться с телефонисткой районного коммутатора. Затем уже по-русски, но гораздо дольше, говорить с секретарём в приёмной торгпредства: тому, видите ли, обязательно надо было знать и кто звонит, и откуда известен номер, и что за вопрос, и почему надо разговаривать именно с товарищем Биренсоном, если по этому вопросу есть компетентные специалисты. Наконец запас вопросов бдительного стража иссяк и удалось переключиться непосредственно на кабинет Биренсона.

Вся эта процедура заняла не меньше десяти минут, а во всё это время происходил короткий разговор Оржиховского с Симмонсом.

Впрочем, начался он раньше, до прихода Стеценко и речь шла об успешном применении на турецкой земле технического новшества: устройства для прослушивания телефонных разговоров.

Устанавливалась пара небольших микрофонов прямо в слуховой трубке, осуществлялось скрытое подключение к телефонной проводке. То есть реально требовалась изрядная конспиративная возня с участием подготовленного специалиста, а потом – дежурство ещё двоих, посменно. Дежурства подготовленных людей с навыками стенографии.

Ясно, что из-за всего этого приходилось весьма тщательно подбирать объект прослушки: подготовленных и хотя бы пригодных к такой работе людей было в распоряжении резидентуры всего раз-два – и обчёлся.