Штормовое предупреждение

— Значит, Габриель ворует с гротовского склада по собственной инициативе. Немножко для домашнего употребления, а немножко на продажу с приличной наценкой, полагаю. Может, даже кой-какие продажи в дункерские и равенбюские кабаки. Способ подзаработать, просто-напросто.

Одд весело смотрит на нее, жует орешки, а Карен продолжает:

— Однако на складском здании у Грота есть метка, указывающая, что “ОР” замешана и что у вас были причины информировать Грота, что огрызаться ему не стоит.

На миг Одд Эйкен перестает жевать, смотрит на Карен с недоверчивым удивлением:

— Какая еще метка?

— А как ты думаешь? Единица и знак процента. Даже я знаю, что вы ставите такие метки на своей территории. Сама раза два видела возле пивных в Дункере.

Одд откидывается назад, вздыхает и говорит таким голосом, будто обращается к ребенку:

— Ладно, Карен, допустим, такой знак существует, хоть я этого и не подтверждаю. Тогда это и вправду метка нашей территории, как ты и говоришь. Чтобы русские и балты держались подальше. Сколько таких меток ты видела на Ноорё?

— Ладно, допустим, так оно и есть, — говорит Карен, в упор глядя на кузена. — Но вряд ли это помешает кому-нибудь из ваших использовать метку, чтобы добиться уважения. Скажем, предостеречь кого-то, кто его выследил или упирается. Кого-то, кто грозит обратиться в полицию. Ну, то есть чисто гипотетически.

Одд Эйкен вскидывает брови и опускает уголки губ, показывая, что все возможно. Карен отпивает большой глоток пива.

— Продолжим наши рассуждения? — спрашивает она.

— Охотно. Только не забывай, мы говорим чисто гипотетически. “ОР” криминальной деятельностью не занимается, нас интересуют только мотоциклы, и все.

Карен фыркает.

— Конечно-конечно, — с улыбкой говорит она. — Однако давай представим себе, что некто из вашей ангельской компании байкеров вздумал нарушить закон и подворовывать у своего работодателя. Допустим, он работает в интернате или в библиотеке. Хотя нет, лучше на складе виски! Просто для примера.

Одд подавляет зевок.

— Долго еще? Чертовски охота покурить.

— Мне тоже. Я коротко.

— Поздновато спохватилась, а? Ты же понимаешь, я сижу здесь только по одной причине. — Он смотрит ей прямо в глаза.

Она, не мигая, встречает его взгляд.

— Я тоже, Одд.

Оба в упор глядят друг на друга, несколько секунд оба молчат. Потом Карен глубоко вздыхает и продолжает:

— Я точно не знаю, какое у тебя положение в клубе, но думаю, после стольких лет тебе есть что сказать. И вот что я предлагаю.

Никакой реакции. Карен продолжает:

— Я не стану вызывать сюда кучу полицейских, не стану устраивать домашние обыски, не заявлюсь в ваш маленький клуб. Но при одном условии.

По-прежнему никакой реакции.

— Ты расскажешь мне все, что знаешь о Габриеле Стуубе.

— Забудь. Я братков не сдаю.

— Конечно. Как удачно, ведь ты только что заявил, что Габриель Стууб в клубе не состоит, а стало быть, не “браток”. Вдобавок ты знать его не знаешь, так что полагаю, ничто не мешает тебе рассказать все, что ты слыхал.

Одд не отвечает.

— А мне-то как хорошо! Не надо переворачивать вверх дном ваш клуб да, пожалуй, и все частные дома законопослушных парней. Не надо привлекать членов семей, расспрашивать, что они знают о деятельности “ОР”. И как хорошо для тебя, если никто не узнает, что полицейская, которая все это устроила, твоя родная кузина. Мы обойдемся без всего этого, если ты разузнаешь о возможных связях молодого Стууба с убийством его деда и расскажешь мне.

Она делает паузу.

— Договорились?

— Ну ты и стерва, Карен.

— Считаю это согласием.

29

Бросив взгляд в зеркало заднего вида, Карен сворачивает на съезд к магистральному шоссе. Встраивается в правый ряд, увеличивает громкость радио и с ощущением легкости прислоняется к спинке кресла. Контуры ноорёских гор в зеркале отступают все дальше и дальше. На часах всего двадцать минут двенадцатого. Почти двое суток отдыха от закопченных домов и расследования, которое топчется на месте.

Отчет, отправленный Юнасу Смееду вчера вечером, был упражнением в трезвом деловом обобщении и завершался выводами: в ожидании результатов от криминалистов и айтишников она сама сейчас ничего больше предпринять не может и потому на Новый год уедет домой, а послезавтра вернется на Ноорё. В конце она приписала, что сотрудничеством с Бюле вполне довольна, но, чтобы ускорить расследование, ей необходимо подкрепление из отдела.

К ее удивлению, уже через несколько минут звякнул сигнал входящей почты.

O’кей / Юнас

Утреннее совещание в полицейском участке по большому счету было повторением предыдущего, и она почти пожалела, что попросила их собраться здесь в день новогоднего праздника. Рёсе, надо сказать, поутих, хотя и поднятию настроя не способствовал. Как, впрочем, и она сама. Короткое подведение итогов: надо дождаться результатов от криминалистов, распечатки исходящих звонков Фредрика Стууба и анализа содержимого его компьютера.