Штормовой предел

— Мерседес! — громко прозвучал мой голос в абсолютной тишине. Кристалл запылал белым слепящим пламенем и исчез, а вместо него в воздухе повисли буквы предварительного послания. Зазвучал нежный девичий голос, рассказывающий о себе, а потом, после пары минут голосового сообщения, развернулся и сам образ Мерседес.

Более всего это походило на чёткую красочную голограмму, совсем немного смахивающую на видео, но образ был трёхмерным и передавал не только краски, но и запахи.

Мерседес стояла посередине комнаты в необычном кожаном костюме, очевидно походном, и была очаровательна. Не знаю, специально ли она так постаралась, но получилось сногсшибательно. Мерседес предстала настолько ослепительно красивой, что я даже засомневался, она ли это, а не её заретушированный образ.

Но каждому хочется идеализировать свою любимую, поэтому я решил для себя, что Мерседес ещё больше похорошела и, что называется, расцвела. Рассказывая, она была просто неотразима и манила к себе, нашёптывая слова любви и обещания.

Запись давно завершилась, а я всё ещё стоял перед столом, и в моих ушах по-прежнему звучал голос Мерседес, а перед моим мысленным взором скользили прекрасные обводы её тела под плотно натянутой тонкой кожей походного костюма, практически ничего не скрывающего. А имея даже маленькую толику воображения, можно было всё представить, как наяву.

Наконец я отошёл от испытанного шока и, не чувствуя под собой ног, снял купол тишины и бухнулся на кровать, чтобы ещё раз пережить и прочувствовать послание. От переживаний меня отвлёк громкий стук в дверь, а потом появившийся Алонсо Перес, который ворвался в комнату без приглашения.

— Ты что тут сидишь и не открываешь? А?

— Тише, Алонсо, — я поморщился. Вот, как всегда, на самом интересном месте. — От Мерседес сегодня магическое послание пришло, вот слушал и смотрел его.

— Ааа! Так вот почему у тебя такой пришибленно-счастливый вид?

— Ммм, что, в самом деле, так плохо?

— Ну, не совсем, но заметно, особенно мне. И что она сказала?

— Что любит меня.

— О, как хорошо. Рад за тебя, дружище. Значит, завтра сразу в бой?

— Нет, отдохнём.

— А я тут получил приглашение в дом одной баронессы, а у неё есть целых три дочери: одной шестнадцать, другой восемнадцать, а третьей девятнадцать лет. Пойдём, познакомимся.

— Алонсо, ты шутишь? Я только что получил послание от Мерседес, а ты уже тянешь меня знакомиться с девицами на выданье?

— А что тут такого? Мерседес далеко, а ты можешь под свежими впечатлениями сравнить её с этими сеньоритами и окончательно решить для себя, стоит ли она твоей любви. А то развернулась и умотала по приказу короля покорять Францию. Такие, оказывается, у нас сильные выпускницы боевого факультета, что могут испепелить всю Францию. И именно их не хватает нашему доблестному войску… Дааа. Вся надежда на Мерседес!

— На БМВ.

— Что?

— Ничего, что было, то было. Ты не прав, друг.

— В чём?

— Ну… А ладно, пошли! — я махнул рукой. — В конце концов, обещать — не значит жениться, а за просмотр денег не берут. Может быть, мы тебе сможем подобрать из этих девиц что-нибудь стоящее.

— Ну, это вряд ли. Мне нравятся блондинки, а здесь днём с ярким огнём не встретишь ничего подобного, вся разница выбора между волосами чёрными, как вороновое крыло, смоляными волосами, чёрными кучерявыми или, уж чуть ли не диковинка, с каштановыми. Никакого выбора, понимаешь. Разве что у кого-то появится дочка-альбинос, но я не поклонник девиц с красными глазами.

— Ну, на тебя, Алонсо, не угодишь. Зачем ты тогда потащился за мной в Новый Свет? С таким подходом тебе надобно было плыть в северные страны, там блондинок — хоть отбавляй. А есть ещё Ирландия или Америка, где есть ирландки, там они все рыжие. Или…

— Да знаю я, — отмахнулся от меня Алонсо. — Начнём с брюнеток, затем перейдём на шатенок, от них переключимся на огненно-рыжих и женимся на блондинке — как-то так я думаю. Но я уже тебе говорил, что у меня есть сеньорита моего сердца, и она имеет золотистые волосы.

— Ну-ну! — у меня не нашлось других слов. — Хорошо, пойдём к этой баронессе, всё какое-то развлечение. А то наслушаешься тебя, и самого на блондинок потянет.

— Ага, пойдём.

Глава 8 Три битвы.

Девицы действительно оказались не ахти. Ярко выраженные брюнетки, смуглые, черноглазые, говорливые. Через два часа великосветской беседы у меня уже начала сильно болеть голова и хотелось встать, послать всех куда подальше и уйти с улыбкой облегчения на лице.

Но этикет не позволял сделать этого. Алонсо же оказался в своей стихии, пользуясь расположением всех трёх девиц и их благонравной матушки, он вещал на разные лады, описывая произошедшие приключения.

Вскакивая с места и размахивая руками, рассказывал, как на них нападали пираты, как они, жертвуя собой, сбивали их прицел, совершая различные манёвры. Как он лично стоял у носового орудия и метким выстрелом сбил пиратскую фок-мачту. Всё это было дополнено красноречивыми жестами, мужественными улыбками и откровенным самолюбованием.