Штормовой предел

— Мушкетёры, назад, перезарядиться, все, кто с пистолями — вперёд!

Люди, специально назначенные перед боем, шагнули вперёд, меняя мушкетёров. Я не собирался кидать своих людей драться одним холодным оружием. Во всём должна быть организация, есть пистоли, и они должны стрелять. Стрелки из числа абордажной команды заменили мушкетёров и разрядили по два пистоля в ряды наступающих.

Французы ожидаемо к этому не были готовы. Пистоли трещали, грохот выстрелов тут же смешивался с криками тяжелораненых. Взревев от восторга, испанцы кинулись в атаку на отступивших на свою палубу французов. Вместе с ними прыгнул на борт и я, схватившись за канат абордажного крюка. Встав на планшир, я разрядил сразу оба пистоля, убив и ранив попавшихся под горячую руку случайных жертв.

Бросив пистоли, спрыгнул на палубу, чтобы сразу встретиться саблей с клинком одного из обороняющихся. Битва закипела с новой силой, моя команда яростно схватилась с французами. Увидев меня, испанцы поверили в победу и стали сражаться в полную силу.

Виконт Антуан с тревогой наблюдал за начавшимся абордажем. Противник оказался более подготовленным, чем они. И постепенно ему стало казаться, что они проиграют бой. Ни один француз с этим бы не смирился, таков был и Виконт Антуан. Он давно уже заметил, что на борту фрегата командует невзрачный и очевидно молодой испанец.

Рассмотреть его было довольно проблематично, да и не было такой задачи. Главное, стало понятно, что это и есть тот самый испанский маг, который смог защитить от уничтожения свой корабль. Проследив за ним с капитанского мостика, Антуан с удивлением отметил, что маг сам решил идти в атаку и довольно ловко управлялся с оружием. Ну, что же, он сам напросился на смерть.

Нужно убить его, и сражение будет выиграно. Со всеми остальными они смогут разобраться без особых проблем. Но незнакомец был очень ловким, а то, что он знал сильные заклинания, характеризовало его как опасного противника.

А виконт не был склонен недооценивать своего врага, наоборот, он его скорее переоценивал, бесконечно перестраховываясь. Нужно было подобрать удачный момент и ударить наверняка. Как только такая возможность представилась, виконт вскинул вверх руки и стал шептать арии заклинания, которые подсказывал ему амулет.

— Эн, рева, рабикус, крев. Амулет задрожал, в голове у Антуана всплыло нужное заклинание, и он тут же ударил «копьём крови» в испанца.

Я бился на палубе, помогая своим солдатам, когда заметил человека, что, несомненно, был магом. Он как раз начал готовить магический удар и по характерной вибрации я понял, что это заклинание. Это была «Геза крови». Откуда? Дальше я действовал почти автоматически.

Сильный удар саблей по ближайшему противнику, и хлынувшая из его шеи кровь сразу же собралась произнесенным мной заклинанием в копьё и устремилась навстречу такому же, уже устремившемуся ко мне.

За одно мгновение оба заклинания, мчащиеся навстречу друг другу, встретились в воздухе. Сильный удар, грохот и они рассыпались. Не обращая внимания на происходящее вокруг, я создал защитный купол из воды и стал готовить следующее атакующее заклинание. Крови вокруг было много, силы оставались, а противник не был дураком.

Ещё один удар в мою сторону последовал сразу за первым, но его отразил поднятый мною щит крови, уже гораздо мощнее предыдущего. Я разозлился и ударил во врага стрелами крови. Он закрылся неизвестным мне заклинанием, задействовав для этого куски дерева. «Стрелы» прожгли его, но добраться до противника не смогли. Но что это была за магия? Наконец, меня осенило, ведь это была магия земли, и как я раньше об этом не догадался?!

А раз так, то я стал осыпать его градом ударов, как из арсенала магии крови, так и из магии воды. Надолго у меня маны не хватило бы, да этого было и не нужно. Чтобы иметь возможность беспрерывно наносить удары, я снял защитный купол.

Антуан с ужасом смотрел на приближавшегося юношу, который превосходил по силе магии, как его самого, так и его амулет. Надо было срочно что-то предпринимать. Сила амулета уже иссякала, как и его собственные силы. В том, что они проиграют, если окажется слабее он, виконт не сомневался. Всё в этом бою решала магия. Не думал он, что столкнётся в Новом Свете с сильным магом… Но у него оставался последний шанс на решающий удар.

Была в его роду одна легенда, которая передавалась от младшего отпрыска к следующему младшему. В ней говорилось, что в момент магического краха нужно сказать пару определенных слов и тогда помощь придёт. Это был удар отчаянья. Слова эти были арией заклинания на незнакомом ему языке.

Они тщательно зазубривались и их никогда не произносили вслух, лишь только проговаривали губами перед зеркалом, не издавая ни звука. Но просто произнести эти слова, было мало, они должны быть сказаны только в море и над кровью. И именно поэтому все младшие сыновья баронов, виконтов, а потом и графов, становились моряками. И вот сейчас, видимо, пришёл тот самый момент.