Штрих Искушения

— Теперь ты, — сказал он, подходя к изножью кровати и стаскивая с неё босоножки, окидывая её тело долгим, медленным взглядом. К тому времени, когда он, наконец, лёг на кровать, Энни была настолько возбуждена, что сама потянулась к нему за поцелуем. Когда он прикусил её губы, она тоже укусила. Зак поднял голову, собственнически обхватывая её грудь.

— Сделай ещё раз.

Широко раскрыв глаза, она повторила. Он замурлыкал, и Энни прервала поцелуй, чтобы посмотреть на него.

— Что это было?

— Ничего. — Он снова завладел её губами, и секунду спустя Энни почувствовала вибрацию, знак того, что он Вер. Но Энни затрепетала от страсти и прижалась к нему грудью.

— Ты мурлычешь, — обвинила она.

— Да. — Прижав Энни к себе, Зак начал прокладывать поцелуями путь по линии её шеи и переключился на изгиб груди, заставив вцепляться в простыни в неподдельном удовольствии. Когда в дело вступили зубы, Энни вскрикнула, чувствуя, как тело сжимается так крепко, что от одного прикосновения могла бы потерять сознание.

Он намеренно подул на влажный сосок. Энни разбилась вдребезги, и удовольствие приливной волной потребовало всего. Когда она, наконец, пришла в себя, Зак возобновил чувственное исследование её тела, тёмные пряди его волос прошлись по коже, как тысяча ласкающих пальцев. Она провела руками по грубому шёлку, чувствуя себя удовлетворённой. И счастливый.

Он поднял взгляд, в его глазах блеснула ленивая улыбка.

— Да?

— Поцелуй меня. — Она никогда не представляла, что однажды предъявит такое наглое требование, но Зак слушал её. Даже если не всегда давал то, чего она хотела.

Он покачал головой.

— После.

— После чего?

Он продолжил целовать её, опускаясь ниже. Когда его губы коснулись чёрного кружева, она задрожала. Он повторил. Затем она почувствовала, как что-то прошелестело по внешней стороне бёдер — взглянув вниз, она увидела, что её трусики сброшены с кровати.

— Как?

Он посмотрел на неё диким и экзотическим взглядом.

— Я когтём разрезал их.

— О. — Она посмотрела на его человеческую руку. — Неполная трансформация?

— Угу. — Зак больше был озабочен тем, чтобы раздвинуть её бёдра и поднять ноги, чтобы закинуть их себе на плечи. Она никогда не чувствовала себя такой незащищённой и уязвимой. Внутренне сжимаясь, она ждала. Но ничто не могло подготовить к экстазу его прикосновений. Зак не любил торопиться — он снова и снова доводил её до безумия. Это могло бы напугать, если бы он не пытался скрыть собственное возбуждение, бормоча об удовольствии с каждым медленным облизыванием.

— Милая, хорошенькая, Энни, — сказал он. — Моя Энни.

Она обнаружила, что поднимает тело к его рту, двигаясь с чувственным блаженством, которое было скандальным в своём эротизме. Ему понравилось. Энни знала, потому что он сказал об этом, практически рыча.

— Я определённо собираюсь укусить, — прошептал он. И укусил.

К моменту, как она снова обрела способность думать, он уже вставал с кровати. Она выдохнула от удовольствия, когда он разделся, обнажая твёрдое от возбуждения тело.

— Посмотри, что ты делаешь со мной, — прошептал он, вставая на колени между её ног. Он погладил её бедра. — Иди сюда.

Она проглотила то, о чем он спрашивал, зная, что это было гораздо больше связано с доверием, чем с сексом. Но не могла отказаться, у неё возникло странное чувство, что любой намёк на отказ с её стороны ранил бы его.

Приподнявшись, она схватилась за его плечи, и он подхватил её под зад

— Зак, — прошептала она, утопая в интимности его глаз, — ты уничтожаешь меня.

Его глаза вновь стали человеческими.

— Держись за меня, детка. Я не отпущу.

Дыхание вырывалось неровными рывками, она опустилась на налитый ствол. Зак растянул её до предела. Но она хотела, чтобы он был внутри, хотела обладать им так же безраздельно, как он владел ею. Она вздрогнула.

— Это чересчур. — Угол проникновение был глубоким.

Зак поцеловал Энни.

— Мы попрактикуемся, пока ты не привыкнешь, — хрипло пообещал он и уложил её обратно, прижимаясь всем телом.

— Сколько раз? — Она обхватила ногами его стройные бёдра, больше не стесняясь этого мужчины, который обращался с ней так, словно она богиня.

Он застонал, немного вышел, затем толкнулся, будто не мог ничего с собой поделать.

— Много. — Хотя влажные от пота волосы падали ему на лоб, а сексуальная потребность пылала в глазах, он ждал, чтобы дать ей время привыкнуть. Она почувствовала, как неистовая нежность сжала сердце. Он, попросту говоря, замечательный. Подняв руки, она притянула его к себе и поцеловала, говоря без слов, что пора отпустить.

Он застонал и начал двигаться.

На следующее утро Энни посмотрела на мужчину, лежащего рядом с ней, и почувствовала, как тает. Он крепко спал, и солнечный свет, проникавший сквозь жалюзи, отливал тёмно-золотым. Он не давал ей спать полночи, любя так сильно, что Энни чувствовала себя одержимой. Озабоченной. Заклеймённой.