Штучка

— Ну вот все это, — Егор неопределенно поморщился, — тебя спугнуть детьми буквально в принципиально важный день. К слову, даже я бы давил на это, любая умная амбициозная девица залета боится как огня. Затем эта великодушная женщина вызвонила Лазаря и накапала ему по мозгам. Подговорила тебя похитить до моего приезда. Отобрала у него запасной вариант ключей — я хрен знает, под каким предлогом. Может, наврала что за тебя боится, что это все только ради вашей с Лазарем великой любви. После этого ей оставалось только подкараулить, пока он выйдет за чем-нибудь, и пристрелить тебя. Охренеть, у нее пригорело от того, что я на тебе жениться собрался. Хотя… После того как она вырядилась под беременную и явилась к Люде — я не так уж и удивлен.

— Чего-о? — Танька уставилась на Егора. Честно говоря, она действительно легко отказалась от своей же идеи, что Ардова хочет Васнецова, во многом потому, что… ну не хотела считать Ардову за настолько беспринципную стерву. Танька ею восхищалась. Потому и поверила в ее «беспокойство», приняла за чистую монету это объяснение. Ведь до связи Таньки с Егором Оксана Леонидовна к ней относилась очень хорошо… Драла три шкуры, конечно, но она со всех их драла. А тут… Вырядилась под беременную?

— Вот и я так среагировал, — Егор фыркнул, насмешливо глядя на Таньку.

— Серьезно?

— Да куда серьезней! — Егор усмехнулся, поднимая взгляд. — Я даже фотку сохранил, покажу потом.

Охренеть же! Вообще охренеть! Убийственно охренеть, блин!

— Мог и сразу сказать, — тихо заметила Танька, — я бы ее не слушала даже.

— Я сказал, — Егор глянул на Таньку недовольно, — я сказал же, что ты была права. Я не сказал, что ты была права частично.

— Ну Его-о-ор, — Танька тихонько застонала, утыкаясь лицом в его плечо, — ну это же не одно и то же.

— Я понял, — с легким вздохом откликнулся Егор, одним лишь тоном сетуя на «этих неисправимых женщин, которым все разжевывай в подробностях». Вздохнул еще раз, а потом запустил пальцы Таньке в волосы и слегка потянул за них, заставляя ее поднять голову.

Он целовал ее — с таким трепетом, что от них мог растаять даже камень, не то что сама Танька, этих поцелуев так и не заслужившая. И Танька едва не захлебнулась от этой его неторопливой нежности, сладкой, будто исцеляющей раны на ее душе. И плевать было, что он весь был пропитан сигаретной горечью, это лишь придавало его губам особый терпкий вкус, который хотелось пробовать и пробовать. По голым Танькиным плечам заскользили теплые пальцы, и внизу живота снова начал скручиваться тугой узел…

— Подожди, — выдохнула Танька, с трудом выдираясь из теплого плена губ Егора, и сама себя за это возненавидевшая. Она должна была договорить сейчас.

Егор взглянул на нее с интересом. Да уж, вот останавливала она его очень редко.

— Мы не договорили же, — вымученно улыбнулась Танька.

— Больше дела, меньше слов, — усмехнулся Егор, опуская одну из ладоней Таньке гораздо ниже талии, — стресса у нас обоих сегодня было более чем дохрена. А секс — лучший антистресс, ты не знала?

— Ну, Егор…

— Солнышко, — пальцы Егора кружили по Танькиной шее, вырисовывая на ней узоры, и Танька с трудом удерживалась от того, чтобы не прикрыть глаза, фокусируясь только на этой ласке, — ну давай я вслух скажу, если ты так немыслимо тормозишь. Я не собираюсь держать тебя на цепи дома. Да, я — доминант, но не настолько. И потом… Из тебя выйдет отличная госпожа декан, если ты, конечно, захочешь ею стать. Все? Мы уже можем пойти потрахаться?

— Я вообще-то о детях говорила, — титаническим усилием удерживая лицо серьезным, произнесла Танька, — ты лучше бы прямо сказал. «С тобой — не готов, Тань». Это было бы честно… Только знаешь — поздно!

По душам (2)

Лицо Егора замерло. Да он, блин, весь замер, каждым нервом тела. Уставился на Татьяну так пристально, что она аж поежилась. Ну а сама виновата, говорить надо прямее.

— То есть?

— Ну… — Таня глянула на него исподлобья, как слегка обиженный ребенок, — у нас же были с тобой пара раз, когда мы не предохранялись.

Были… Да. Первый, когда она заявилась к Егору во время ссоры, дикая, как неприрученная рысь, тогда яростным адреналином от ее непокорности у Егора отшибло насухо все, что отвечало за здравомыслие. Он даже не вспомнил про те презервативы, что вообще-то лежали под чертовой подушкой, только руку протяни.

И второй раз — когда Егор надевал ошейник — мысли были заняты не тем, не напомнил Тане, наслаждался этой их глубочайшей близостью. Двух раз оказалось достаточно? Серьезно? С Людой, помнится, даже не один месяц на зачатие ушел. Она тогда даже проезжалась на тему фертильности Егора. И он ей это спускал. Бесился и спускал. Впрочем, нахрен Люду. Этому давно истлевшему скелету псевдосемьи место исключительно на кладбище.

— Тань, ты серьезно? — чуть севшим голосом уточнил Егор. Татьяна вздохнула, пожала плечами, отвела взгляд.

— Да.

— Погоди, — Егор прищурился, — а ты-то откуда знаешь? Да еще и по срокам «когда вышло» прикинула? У тебя задержка? Разве тесты так рано выдают положительный результат? Даже месяца же не прошло.