Штурм бункера

Нехорошо.

Поэтому, когда Котя, побеседовав со мной, ушел проводить глубинную разведку нижних уровней, я захотел укорить босса за его невежливость. А босс говорит так строго:

– Принято. Веди! Маг, труба света теперь на тебе. В остальном порядок движения тот же.

…и я растерялся. Все уже занимают свои места. Я за трубой света тянусь. Женщина-великан… ох, тоже не помню имени… выключает грунтовый свет, забрасывает его на спину, на манер ранца… а я свою трубу хочу включить, но вдруг роняю. Где она? Где? Сущая реникса…

Темень полная. Переход от яркого света такой резкий! А фонари на шлемах еще никто не включил.

И кто-то быстро – раз-раз! – выключив нашлемник, проскакивает мимо меня в боковой коридор. Я бы не заметил, если бы он… не прямо у меня под носом… Он и фонарь у себя на шлеме не включал.

– Маг, м-мать, что ты чикаешься? Время!

– Да, босс.

Поднимаю трубу, включаю.

– Улле, где ты? Куда ты девался, сморчок?!

А я знаю, куда он девался. Он пошел молодого человека с девушкой спасать, вот так! Но я не скажу, в какой коридор пошел… Улле? Да, вроде бы, так его назвали… Не скажу. Потому что плохо поступает тот, кто обижает слабых.

– Улле! Сукин шнурок, я тебе вторую ногу сломаю… Улле, а ну сюда! Кто-нибудь видел его?

Видел. Но не скажу.

Хи-хи.

Тут было сильно интересно, а сейчас стало еще интереснее…

2

Восхитительная Су, хозяйка дома в заповедном саду! Этот странный кибермастер, Маг, пылающий любовью к своей покойной Оле точно так же, как я пылаю к тебе, живой и прекрасной, дал мне три секунды темноты. Момент был подходящий – до такой степени, что грех им не воспользоваться. Другого шанса мне могли и не дать.

Я сделал с полсотни шагов по прямой, свернул, отрубил общую связь, включил фонарь-нашлемник, а потом включил карту ходов-выходов у себя в голове. На здешнем квадрате рабочих ловушек нет. Здесь их давным-давно разрядили собой твои коллеги, Су, ксеноархеологи. Бубер идет по прямой, если не полный дурак. Сделать петлю вот здесь, а потом вот здесь, и я его перехвачу.

Только надо быстро. Как бы ни болела нога, надо еще быстрее…

Идет за мной кто-нибудь? Нет, нет, Фрост не осмелится. Он на перебор не пойдет: дурной риск. На его месте я бы сейчас провел приборный поиск на точке прерывания рейда, вдруг что-нибудь завалялось… хорошее место не бывает до конца выбитым… а потом вышел бы на обратный маршрут. Вернее… Су, просто так сдаваться он не пойдет, это же Белый Призрак, а раз у него наверху проблемы, значит, его там ждут те, с кем он встречаться не хочет. Вот и выходит, моя речная жемчужина, что Фрост пойдет к точке, где возможен обратный пробой. Это оптимально, как знаток своего дела говорю. Туда он выйдет и без проводника: сто метров по прямой вниз, на второй уровень, а там два румба влево и еще шестьсот метров по прямой. Тут я ему не нужен.

Быстрее…

А пока догоняем Бубера, давай-ка рассудим с тобой, Су. С одной стороны, я стал врагом Белому Призраку. Он начнет искать меня и, наверное, захочет прикончить. А у Призрака на руках все козыри… Возможно, при этом он нащупает и тебя. Опасность? Есть такое дело. А сейчас еще не поздно вернуться к нему. Сказать: затмение нашло, глупость какая-то… он убавит мне плату, но убивать не станет. Все еще можно переиграть. Но… тогда я приду к тебе… грязный. Такой грязный, что ни один душ меня не отмоет, поскольку осквернится у меня душа. Мог спасти, но не спас. Выходит – соучастник убийства. Как же позволит себе моя скверна обнять твою чистоту? Ты же не из нас, не из отребья, ты в корыте с дерьмом ног не мыла. Ты хорошая, правильная девочка, у тебя душа дневная, вся на свету. И я не смогу…

А, вот!

Качает Бубера из стороны в сторону, он едва бредет. Обгоняю его. Показываю на кнопку «Семь». Не видит, прет на меня. Упираюсь ему ладонью в грудь, опять показываю: семерка, давай же, олух!

Сообразил наконец. Одной рукой оперся о стену, другой показывает у себя на восьмерку.

– Сынок, есть шанс, правда, небольшой, что я тебя вытащу.

– К-клайд…

– Твоя девочка?

– Д-да… Она – вперед… мен-ня…

– Понимаю. На нее шанс побольше.

– Ш-што мне…

– Я сам справлюсь. Доходишь со мной до квадратного зала, поворачиваешь налево, там лестница наверх. Сверни и поднимайся – на сколько сможешь. Если все будет нормально, мы тебя догоним с твоей Клайд и дотащим до самого верха. Давай, сынок, напрягай силы, и никто не умрет. Всё понял?

Сопит. Хрипит. С силами собирается, чтобы языком пошевелить.

– Д-да… Н-но… я-а… с-сам…

– Сам ты мне только мешать будешь. Делай, как я говорю, и все останутся в живых.

Мычит, сил нет у него на разговоры, уже и языком ворочать не может, едва стоит. Кивает, ладно, мол, договорились.

Я, Су, вперед него иду, почти бегу, нога болью заливается, будто я в раскаленный свинец ее сунул, но я ковыляю, как могу скоро. А он, слышу, позади меня сипит, кашляет, стонет, но, вроде, ноги вслед за мной переставляет. Молодец, парень.

Я выскакиваю в квадратный зал шагов за триста впереди него.