ShturmBahmuta_2024

Мысль моя плавно скользила между прошлым, настоящим и будущим и сама собой вышла на воспоминания о Маринке -девушке, с которой у меня не было ни сексуальной, ни романтической связи.

«Интересно, где она сейчас? Что делает? Вспоминает ли меня или давно решила, что я погиб? Почему она заплакала? - недоумевал я - Я ей, по сути, никто...».

Эти слезы были моим утешением. Билетом в тот мир, который я давно покинул и в который не надеялся вернуться.

Новый друг

«Горбунок»- командир «тяжей» стал моим новым приятелем. Когда он рассказывал о себе, я видел много сходств со своей жизнью: непростые отношения с родителями, занятие единоборствами и воспитание суровой улицей. Всякий раз, когда я приходил в Зайцево, я останавливался у него в располаге, где был устроен микросоциум артиллеристов. В основной своей массе, это были мужики, которые еще не сильно много были на передовой и поэтому мои рассказы о жизни там были для них интересны. Они задавали мне вопросы, на которые я им с удовольствием отвечал. Когда я уставал, я брал у них планшет, на который связисты закачивали фильмы, и шел в дальнюю комнату, чтобы побыть одному и посмотреть кино. Я смотрел много бестолковых фильмов, но именно они и были нужны. Я не хотел думать. Я хотел расслабить свой мозг и, не размышляя ни о чем, следить за происходящим на экране. Это позволяло вспомнить, что есть другой мир, в котором нет войны. Я знал, что буквально в двухстах километрах от Бахмута течет обычная мирная жизнь, в которой люди не думают о том, что их Родина ведет кровопролитную войну за свое место в мире и что именно эта война определит будущее мира на много лет вперед. Война, ответственная за расстановку сил в Европе и за то, станем ли мы третьесортным сырьевым придатком или будем претендовать на лидерскую позицию, которую по праву занимала Россия много-много веков.

Перед выходом на позиции я сел попить чай, который мне заварили мужики, и стал расспрашивать «Горбунка» про его боевой путь в качестве военного. «Горбунок», как и «Крапива», был для меня профессиональным военным. Человеком-войной. Я же не считал себя по настоящему военным, потому что мне было важно сохранить в себе гражданского человека, который вернется к мирной жизни. К кабинету психолога, бизнесу и мотоциклам.

- А насчет сравнения... - неспешно рассуждал «Горбунок», - то, что касается Украины 2014-го года и Сирии 2015-го года. Конечно, это разные войны. И даже сейчас я смотрю: у меня вроде есть боевой опыт, и не малый, но приходится переучиваться. Вникать в новые технологии. Потому что, допустим, я никогда не сталкивался вот с этими «Мавиками».

- В Сирии же они уже были... вроде? - уточнял я.

- Корректировка артогня велась при их помощи. Было такое. Но чтобы, допустим, эти дроны скидывали гранаты? Это, конечно, для меня очень новое. Пришлось быстро адаптироваться. Чем быстрее адаптируешься к новому на войне, тем дольше проживешь. На самом деле, так и есть. Вообще, есть такой момент, что если неделю ты проживаешь на войне... если неделю жив-здоров... ты там, пробегал, пострелял. То, в принципе, твоя дальнейшая судьба будет благополучной. Да, могут конечно «затрехсотить», но уже не убьют. Потому что как практика показывала, день-два, если ты действительно не смог себя найти, не смог понять вообще, что там происходит, то это «двести», - он посмотрел на меня и добавил:

- Честно скажу, я всегда отговариваю людей. Тех, кто, допустим, хочет пойти с гражданки. Я их называю «героями».

- То есть я, по-твоему, «герой»? - усмехнувшись спросил я «Горбунка».

- Ты? Нет. «Герои» - это люди, не имеющие никакого опыта. Не знающие вообще ничего. Так нельзя. Это война не 2014-го года, где там стояли на блокпостах с «линейками». Здесь уже война такая серьезная. Прям война-война. Здесь работает очень хорошо артиллерия, здесь работают дроны. В Сирии было, конечно, повеселее немножко, но это тоже была другая война. В 14-м году я помню, первый раз столкнулся с тем, что у них были экраны. Они высчитывали, откуда «выход» орудия идет. Там какая суть? Там выставляется экран. У него три таких ноги. Вставляется экран в землю и показывает вибрацию земли. За счет этого он через какую-то программу высчитывает и выдает координаты, откуда стреляет орудие. Если раньше там прямо шли воевали - гранаты там, автомат - то сейчас можно просто перекидываться ракетами, скидывать на людей гранаты с неба. Сидеть где-то играть как в компьютерную игру. Это, конечно, немножко другое все.

«Горбунок» говорил, пробуя выработать новые стратегии адаптации к изменившимся условиям войны. Он размышлял вслух и параллельно анализировал происходящее.

- Здесь внимательность нужна. Здесь нужен хороший слух. Даже не то что хороший слух, а просто надо владеть всем. То есть ты не можешь как по Арбату пройти, погулять. Ты сразу смотришь, где какая ямка. Ты слушаешь небо - какой-то летит «Мавик». То есть ты сразу обрисовываешь себе всю остановку. Обязательно нужно слушать эфир. Наш «Мавик» летит - не наш?

Он задумался и замолчал.