ShturmBahmuta_2024

- Смотрю, деятель тут один побежал «Антигену» кровать строить. И себе рядом, но чуть пониже. То есть дал понять... Психологический такой ход. Ты командир, а я рядышком. Тоже командир, но так, чуть поменьше. Сейчас медиков охраняет в Зайцево. Не знаю, что он там охраняет, блять. У них там даже есть время качаться. Они там себе какую-то штангу соорудили. Хочешь ты качаться, так носи БК на передок, а оттуда «трехсотых» - и накачаешься.

- Дааа... - включил я свое профессиональное психологическое активное слушание.

Я понимал, что «Басу», как и мне, нужен кто-то, кому он может выговаривать то, что накопилось. Каждый из нас нуждался в человеке, который может просто выслушать и понять. Не давать советов, не останавливать и не переубеждать, что тут все хорошо. Просто выслушать и поддержать, соглашаясь, что часть людей тут действительно гондоны.

- Потом еще когда выносили «двухсотых», когда «трехсотых» носили там... Вот эта лесополка. Ну, ты представляешь, что там с ней. Там постоянный обстрел. Ландшафт каждые три минуты меняется. Деревья там эти валяются, в темноте полнейшей. У нас ни одного прибора ночного видения не было. Все наощупь. «Макс» говорит: «Да на хер это надо? Пошли на дорогу!». Короче, на дорогу вышли, поперли этих самых раненых. Потому что таскать их ночью там, по этой посадке... Ну одного в два часа максимум. Пока его вынесешь, так остальные вытекут. Половина попрятались. Страшно им блять. Всем страшно. Так что? Пришлось, короче, применить приемы.

- Сейчас-то как?

- Получше. Я тут подобрал команду. Хорошие ребята. Особенно «Прапор». Он прапорщиком был раньше. Лезет везде и не ссыт. Назначил его вместо «Макса». «Птица»... послал доставать «двухсотых». Зачем их доставать во время обстрелов? Говорю ему: «Положим людей». А он мне: «Идите». Вот «Макс» пошел. Он же был у меня старшим этих групп. Ему вот ногу миной повредило. Три кости перебило в стопе. Зачем было идти?

Пока «Бас» делился со мной своими переживаниями по поводу прошлого, пришел «Пегас», у которого здесь находилась точка вылета и зарядки батарей беспилотника.

- Здорово, «Констебль». Мне командир сказал с тобой вместе в штаб идти. Я тут снял, что нужно, что нам назавтра пригодиться.

- Привет, «конь с крыльями»!

Я с теплой улыбкой протянул я руку «Пегасу».

Он был щуплым и невысоким пареньком, из Краснодарского края.

- Ну пошли, раз ты свои дела закончил.

Я посмотрел на «Баса».

- Завтра, наверное, пойдем вперед. У нас как с БК? Нужно затариться побольше. И еще... нам бы моих любимых мин с растяжками побольше. Можешь у РВшников намутить? Я еще в штабе у Сереги «Пустырника» попробую пробить что-то.

- Не знаю... Спрошу. Про БК не беспокойся. Кое-что имеется.

Я был на триста процентов уверен, что имелось у него не мало.

На фото боец «Гастат (Пегас)»

Ходить с «Пегасом» было, с одной стороны, интересно, потому что он не затыкался всю дорогу, с другой стороны, такой способ общения не является взаимным. Есть такие люди, которые как радио транслируют в эфир все, что в данный момент происходит в их голове. Такой способ переработки информации и рефлексии характерен для людей тревожных, которые забалтывают свое беспокойство разговорами, или людей, которые таким образом слушая самих себя анализируют происходящее. Это выглядит, как общение и коммуникация, но на самом деле от коммуникации в этом мало. Связь идет в одну сторону и отклика не требует. Видимо, и «Пегасу», хотелось, чтобы его просто слушали. Я в очередной раз попадал в ситуацию, когда окружающие начинали меня воспринимать как человека, который умеет слушать, и начинали непроизвольно использовать мое умение в своих целях. Имидж психолога и наработанные профессиональные навыки делали свое дело, хотел я этого или нет. Я любил слушать и систематизировать полученные факты.

- Что говоришь? - переспросил меня «Пегас», потому что не расслышал мой вопрос, занятый своими мыслями, которые он вслух выдавал в эфир. - Как попал в «Вагнер»? - Он тут же переключился на ответ, в секунду забыв о том, что рассказывал ранее: - Моя история такова. Я в восемнадцать лет ушел в армию. Ну до этого еще учился в техникуме. Отслужил срочку и вернулся. А у меня был, так скажем, очень хороший товарищ, который занимался сбытом наркотиков. Как-то раз я поехал с ним...

«Пегас» замолчал, видимо подбирая слова, чтобы охарактеризовать своего приятеля и ситуацию.

- И тем самым... он меня подставил, и я попал в тюрьму. А он нет. Сам он остался на свободе. Пробыл я в тюрьме шесть лет. Дали мне десять и миллион штрафа еще запросили. А когда началась СВО, я решил, что если приедут, то по-любому пойду. Потому что у меня есть сложившийся психологический портрет с детства: и дядя воевал, и семья вся военные. Поэтому я не сомневался, что пойду. И как только они приехали, я сразу пошел воевать, - спокойным и монотонным голосом рассказывал «Пегас».