Штурмуя небеса

– Что здесь происходит? – в дверном проеме появился Йоахим, спасая ситуацию.

– Вы? Можно ваши документы? – перед ним возник тот самый офицер, требовательно протянув ладонь вперед. От его былой пренебрежительности не осталось и следа – выслуживался перед старшим по званию. Проверив данные ему на какие-то пару секунд документы Риделя, он вернул их и кивнул. – Проводим обыск, герр штурмбаннфюрер.

– А основания для проведения обыска у вас есть? – Таня заметила, каким неприятным взглядом Йоахим взглянул на офицера.

– Вот, – офицер уверенным движением достал из-под шинели свернутую вдвое бумажку, – ордер.

Пробежавшись взглядом по листку, Йоахим вернул ордер немцу со словами:

– Я так понял, что ордер выписал Витциг?

– Да, герр штурмбаннфюрер.

– Отлично, – Йоахим повернулся к Тане лицом. – Извини за причиненные неудобства. – И обратился к офицеру, даже не поворачивая головы в его сторону: – Освободите помещение.

– Что? – офицер явно не ожидал услышать эти слова.

– Я не ясно выразился?

– Но… Герр Витциг приказал…

– Объясните мне, – Йоахим обернулся к нему и одарил одним из своих самых неприятных взглядов, – кто старше по званию: я или герр Витциг?

– Вы, – неуверенно кивнул офицер. Видимо, осознав свою ошибку, он вытянулся, сложив руки по швам.

– Выполнять, – скомандовал Йоахим, а затем чуть тише добавил: – И больше в эту квартиру с обыском не смейте приходить. Я лично за этим прослежу.

Уже когда последние солдаты выходили на площадку, в квартире появился Макс, держащий в руках несколько плиток шоколада. Непонимающе переводя взгляд с солдат на брата с Таней, он развел руки и спросил:

– Что тут было?

– Да так, – Йоахим с еле заметной улыбкой взглянул на Таню и ушел в гостиную.

– Ничего мне не расскажешь? – Макс остановился рядом с Таней. – Не думаю, что к тебе просто так в квартиру завалились солдаты.

– Они хотели произвести обыск, – вздохнула Таня, скрещивая руки на груди.

– С чего это?

– Не знаю, – она пожала плечами. – Но я безумно благодарна твоему брату…

Наконец остановившись у нужного ей здания, девушка отбросила прочь все лишние мысли и, воровато оглянувшись, юркнула под арку. Пробравшись мимо охраны, она раскрыла третье окно с конца, перелезла через подоконник и поспешила к лестнице. Она, хоть и не была тут, но знала, куда ей нужно идти.

Таня, никем незамеченная, прокралась в нужное ей помещение и пошла к большому шкафу в конце коридора. Достав из-за него тяжелую канистру, она пошла в противоположный конец коридора. Теперь ей нужно было пройти в хранилище.

«Все-таки, – думала она, таща неподъемную канистру за собой, – как удачно все совпало. Сейчас здесь почти никого нет, так что меня никто тут не заметит… Не везет немцам – даже здесь среди них есть предатели… Точнее, это ведь наши люди. А немцы поверили, что они будут работать на них. Как же…»

Пройдя в нужный ей зал, Таня поставила канистру у входа и подбежала к стеллажам. Потянув все ящики с бумагами на себя, она сбрасывала их содержимое на пол в большую кучу. Когда же все ящики оказались пусты, а на полках не осталось ни листка бумаги, Таня облила всю эту огромную кучу керосином из канистры. Только она хотела уже поджечь все это, как ей в голову еще одна идея.

Снова схватив канистру, Таня пробежалась по коридору, выплескивая керосин на стены и хорошенько обливая им ковровые дорожки. Остановившись у лестницы, она закинула опустевшую канистру вдаль коридора, чиркнула спичкой и, закинув ее в блестящую лужу, побежала вниз. По осветившему ей лестницу красно-оранжевому свету она догадалось, что полыхнуло хорошо.

На выходе она чуть не встретилась с солдатами, охранявшими пустое здание. Вовремя остановившись, она развернулась и очень тихо, стараясь не скрипеть половицами, побежала в другую сторону, надеясь выйти через Социалистическую.

Выбежав на улицу, Таня на секунду оглянулась – несколько окон на втором этаже здания были освещены ярким светом. Довольно улыбнувшись, девушка заспешила к театру.

Здание Биржи Труда горело.

По их совместному с Колей и Игорем плану в этот вечер, а точнее ночь, они должны были поджечь Биржу Труда и здание гестапо. Так как в здании гестапо опаснее, и в разы больше охраны, парни, побеспокоившись за то, что Таня может попасться, решили заняться им вдвоем, оставив Тане Биржу, где для нее уже все было подготовлено.

Их план должен сработать идеально – большая часть немцев в это время находится на концерте в театре, так что они и опомниться не успеют, а оба здания сгорят. Вообще, их целью были не сами здания, а те немецкие документы на множество ростовчан, что находились в них. Главное – сжечь немецкие бумаги, а остальное уже не так важно.

По дороге к театру Таня все изводила себя мыслью о том, как будет смотреть Максу в глаза. Она знала, что все сделала правильно, но где-то в глубине своей души ругала себя. «Нельзя же так морочить ему голову, – думала девушка, шагая вперед. – Он чуть ли не наизнанку выворачивается, стараясь мне угодить, а я… А что я? Я помогаю своему народу. Да, обманываю его. Но разве он не сделал бы так же, окажись он на моем месте?»