Шумерская погремушка

– Но, деточка, у меня уже не такая хорошая память, как прежде…

– Но вы все-таки постарайтесь! Это может быть важно!

– Ну, хорошо… значит, сначала он сказал мне, что мой зять должен ему деньги. Большие деньги. Я спросила, при чем здесь я, а он на это сказал, что я должна заплатить долги зятя с процентами, если хочу получить дочь живой и здоровой. Нет, он сказал не так – если хочу получить дочь в целости и сохранности. А потом…

– Потом мы стали искать Лену и не нашли! – вмешался Степан.

Розалия Степановна зябко поежилась, хотя в комнате было очень тепло, и продолжила:

– А если я не заплачу – он пришлет мне Лену… по частям. Сначала пальцы…

Видно было, что ей трудно продолжать.

– Не принимайте его слова за чистую монету! – проговорила Ксения, чтобы хоть немного успокоить собеседницу. – Он просто хотел запугать вас, хотел сделать сговорчивее.

– Да, деточка, я понимаю, но представь, как тяжело мне это было слышать!

– Да, представляю. Только все же попытайтесь вспомнить, что еще он говорил.

– Еще… потом я потребовала, чтобы он дал мне поговорить с дочерью. Я хотела убедиться, что Лена действительно находится у них. И что она… что она жива.

– Вы молодец. Это очень правильно. И что – он дал вам с ней поговорить?

– Дал. Иначе я категорически отказалась платить и пригрозила вообще прекратить разговор.

– Вы молодец, все сделали правильно!

– Он дал Лене трубку, и я услышала ее голос…

– Что дочь сказала вам?

– Чтобы я выполнила требования похитителей, заплатила им деньги. Я спросила, как с ней обращаются, и Лена ответила, что ее, по крайней мере, не бьют. Но ей все равно очень плохо и страшно. Но тот человек не дал нам больше разговаривать, он отобрал трубку у Лены…

– Еще что-нибудь он сказал?

– Да, деточка… он сказал еще кое-что, какую-то очень странную фразу…

– Какую именно?

– Я пытаюсь вспомнить… – Розалия Степановна прикрыла глаза, наморщила лоб, потом зашевелила губами и наконец проговорила торжественным тоном:

– Как сказано, если захотите услышать и услышите, то будете вкушать блага земли. Если же будете упорствовать, то меч пожрет вас… Очень странная фраза, правда?

Степан, который до этого молча слушал, вмешался в разговор двух женщин:

– Мне кажется, это из Библии. Из Книги Пророков.

– Странно… – протянула Ксения. – При чем здесь Библия? При чем здесь пророки?

– Не знаю, деточка… – растерянно ответила Розалия Степановна. – Я сказала тебе все, что запомнила.

– А как вы должны с ним связаться, чтобы заплатить выкуп и вернуть дочь?

– Он позвонит мне сам. По Лениному телефону.

И как раз в это время телефон зазвонил.

Она схватила трубку, взглянула на экран и испуганно прошептала:

– Это он!

– Не волнуйтесь. Пока он нас не слышит. Переведите дыхание и говорите. Задавайте ему много вопросов, постарайтесь узнать как можно больше.

Розалия Степановна кивнула, глубоко вздохнула и поднесла трубку к уху:

– Слушаю вас.

– Ты приготовила деньги?

– Да, приготовила, приготовила. А Лена – с ней все в порядке?

– В порядке, в порядке! А ты, надеюсь, не связывалась с полицией?

– Нет, как вы сказали…

– В твоих же интересах, чтобы это было правдой! Теперь запоминай мои инструкции.

В трубке раздался шорох – должно быть, собеседник Розалии сверился со своими записями.

– Приготовленные деньги положи в черную спортивную сумку. Непременно в черную, это важно! С этими деньгами в двенадцать часов ночи ты должна быть на тридцать втором километре Выборгского шоссе. Ты должна быть одна. Сумку положишь в середину креста.

– Какого креста?

– Увидишь!

– А как… – начала Розалия вопрос, но похититель перебил ее:

– Северу я скажу «отдай», и югу: «не удерживай». Не будь слепой, когда у тебя есть глаза, не будь глухой, когда у тебя есть уши, ибо я возвещаю истину!

– Что? – удивленно переспросила Розалия Степановна. – Какие еще уши?

Но из трубки уже доносились длинные гудки.

– Ну вот, деточка, – разочарованно проговорила Розалия Степановна, – я ничего не успела у него спросить! Он сразу отключился!

– А что он вам сказал?

– Сказал, что я должна положить деньги в черную спортивную сумку. Почему-то именно черную, он подчеркнул, что это очень важно. С этой сумкой я должна приехать на тридцать второй километр Выборгского шоссе. Больше он ничего не сказал. То есть сказал, но что-то очень странное.

– Что именно?

– «Северу я скажу „отдай“, – выразительно продекламировала Розалия, – и югу: „не удерживай“. Не будь слепой, когда у тебя есть глаза, не будь глухой, когда у тебя есть уши!»

Бред какой-то!

– По-моему, это опять из Библии! – проговорил Степан. – Тетя Роза, у тебя есть Библия?

– Да, милый, в моем возрасте это очень актуально. Она вон там, на полке возле камина.

Степан снял с полки толстый том в кожаном переплете, раскрыл его и принялся листать.

– Степушка, ты думаешь, это сейчас важно? – проговорила Розалия Степановна, едва скрывая нетерпение.

– Сейчас… еще одну секунду… вот, я нашел! И та, и другая фраза похитителя – из Книги пророка Исайи. Вот почти дословно то, что он говорил: «Северу я скажу „отдай“, и югу: „не удерживай“. Не будь слепым, когда у тебя есть глаза, не будь глухим, когда у тебя есть уши!»