Шура. Париж 1924 – 1926

Люсия взяла Шуру за руку и отвела к столику, за который уселись мужчины. Все трое встали, приветствуя дам. Шура знала одного из них, Бориса, брата Люсии, а вот Гленуэй Уэскотт и его партнер Монро Уэллер, нью-йоркские друзья Алисы, пришли сюда впервые. Несмотря на гомофобные настроения того времени, однополые союзы были обычным делом для окружения госпожи ДеЛамар, и Шура, поначалу глубоко шокированная, теперь поражалась тому, насколько подобные отношения могут быть открытыми и комфортными. Здесь никто не критиковал чужой выбор, и каждый мог жить своей жизнью, не боясь давления или порицания. И поскольку у самой Алисы тоже имелись любовницы, она прекрасно понимала и принимала всех, готовая в любое время выслушать своих друзей и подставить им свое плечо.

Шура с удивлением осознала, что на Западе в отличие от России и Турции очень многие люди могут состоять не только в гомосексуальных, но и в полигамных отношениях. Мысль о нескольких партнерах поражала ее, ведь она шла вразрез с традиционными семейными ценностями, в которых она росла. Однако сейчас она начала понимать этих людей. Как правило, те, кто верил в то, что ради искусства их жизнь должна обязательно быть эксцентричной, авангардной и наполненной новыми впечатлениями и эмоциями, предпочитали находиться в кругу единомышленников – так образовывались маленькие мирки, в которых один понимал другого. В таком окружении пары легко делились переживаниями с другими парами, и иногда случалось так, что чужие партнеры находили утешение в объятиях друг друга. Примечательно также, что такие люди, как правило, обладали более широким кругозором и более зрелым взглядом на мир – возможно, из-за того, что они постоянно жили в надежде на что-то большее и всегда проще переживали расставания, сохраняя дружеские отношения. Это касалось как гомосексуальных, так и гетеросексуальных пар, и подобное поведение выводило их отношения на новый уровень. Несмотря на это, жены, мужья, любовники и любовницы, с одной стороны, восхищавшиеся творчеством друг друга, с другой – могли проявлять ревность, нетерпимость и неприязнь. Впрочем, буйство чувств и эмоций, казалось, повышало их продуктивность и творческий настрой и только укрепляло романтическую связь. Талант рождался в разбитых сердцах. Любовь заканчивалась, расстраивались союзы, разрывались браки, а на их место приходили новые, иногда более сложные, включавшие в себя сразу троих или четверых партнеров.

Шуру больше не беспокоили эти хаотичные жизни, нарушавшие табу. Ее интересовали приятные, талантливые люди, их творения и их вклад в мировую культуру, а личная жизнь всего лишь обогащала их и никоим образом не касалась тех, кто не хотел вдаваться в ее подробности.

А Париж по-прежнему манил таких вот особенных, эксцентричных людей. Теперь к ним присоединились Гленуэй Уэскотт и Монро Уэллер.

Борис уступил Шуре свое место и отошел, чтобы принести дамам выпивку, а Люсия тем временем уже активно болтала с новыми американскими знакомыми:

– Вам очень понравится в Париже, обещаю. Глен, уверена, здесь тебя посетят новые идеи. Кстати, когда ты выпустишь новую книгу?

Гленуэю исполнилось всего двадцать четыре года, и его лицо удивительным образом сочетало в себе мягкую эмоциональность женщины и внимательность мужчины. Он словно хотел показать своему возлюбленному, что не игнорирует его, а поэтому ласково накрыл его ладонь своей. Шура заметила, что, несмотря на разницу в цвете волос, молодые люди очень похожи друг на друга – оба обладали тонким, элегантным телосложением, и оба смотрели друг на друга очень пристально, с любовью и уважением.

Молодые люди – Монро был на два года старше своего партнера – встретились в 1919 году в Чикагском университете и с тех пор не расставались. Гленуэй прославился как поэт задолго до своего приезда в Париж и проводил много времени в компании таких выдающихся писателей, как Кристофер Ишервуд, Сомерсет Моэм, Эдвард Форстер и Уистен Оден. Он испытывал финансовые трудности. Несмотря на признание, Гленуэй еще не зарабатывал достаточно для того, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь. Но двери богатого хэмптонского дома его брата Ллойда, женатого на очень богатой женщине по имени Барбара Харрисон, всегда были для него открыты. Однако сейчас Гленуэй и его партнер отказались от американской жизни ради пышного авангарда Парижа.

– Ты читала мой последний сборник «Зеница ока»? – спросил Уэскотт у Люсии.

– Разве могла я его пропустить? Мне так понравилось! Может, теперь ты вдохновишься Парижем.

– Сейчас я как раз планирую начать роман.

– А о чем, если не секрет?

– Я поделюсь этой тайной с тобой, дорогая Люсия. Это роман о семье, переехавшей из Нью-Йорка в Висконсин в тысяча восемьсот сорок шестом году.

– Разве ты не родился в Висконсине?

– Браво! – вмешался Монро. – Как ты запомнила?

– Я никогда не забываю о том, что мне рассказывают особенные люди, – кокетливо ответила Люсия.

Если бы Шура не знала, что сидевшие напротив нее мужчины находятся в отношениях, она запросто могла подумать, что Люсия флиртует с ними обоими.