Шут

Он приблизился к последнему зданию казарм. Запах Тэмпест тут сильнее. Трепет радостного возбуждения заставил сердце биться чаще. Запах девушки-Гончей всегда вызывал такую физическую реакцию. Что в ней такого, что выводило Пайра из себя? Раньше его это возмущало, но теперь он смирился с тем, что какой-то внутренний, животный инстинкт вне всяких сомнений влек к этой женщине.

Пайр осмотрелся и быстро взобрался по стене здания, чтобы заглянуть внутрь. Перед ним оказалась длинная прямоугольная комната, заставленная кроватями, с большим камином в одном конце и дверью в другом. Совершенно пустая. Отлично.

Он быстро вскрыл замок на окне, отодвинул стеклянную панель в сторону, осторожно проскользнул внутрь и закрыл окно за собой. Пайр спрыгнул на каменный пол, приземлившись на пятки. Он еще раз оглядел комнату в поисках скрытых врагов, но никого не нашел. Унылая комната: только необходимое и никакой роскоши. Вдоль двух длинных стен стояли кровати, а вокруг них разбросано оружие.

Место, где отдыхали враги. Прилив энергии и адреналина захлестнул Пайра. Он был в их логове, и им ничего об этом неизвестно.

Его люди ненавидели, когда он подвергал себя такому риску, и, по правде говоря, Пайр мог с ними согласиться. Будь он на их месте, не хотелось бы, чтобы Шут шатался по Дотэ просто для того, чтобы сунуть нос в казармы королевских убийц.

Запах Тэмпест стал еще отчетливее, и он остановился у единственной кровати, отгороженной ширмой. Кицунэ провел пальцами по комоду у изножья кровати, а затем по простому одеялу, застеленному поверх матраса. Возникло желание залезть в ее постель. Он подавил его и замер, услышав шум за окном.

Он забрался на кровать и выглянул в окно. Волосы на руках встали дыбом, а губа искривилась, обнажив зубы. Король Дестин собственной персоной. Внимание ублюдка сфокусировано на женщине на ринге, движения которой походили на воду и грех. Волосы цвета барвинка развевались в такт ее движениям.

Тэмпест.

Пайр наблюдал за жуткой сценой, когда король жестом подозвал Тэмпест. Поначалу это казалось забавным, девушка явно не хотела приближаться к Дестину, несмотря на приказ, но затем Пайр заметил неподдельный страх, мелькнувший на ее лице. Стало опасно. Пайр знал, что король мог с легкостью улавливать страх. Он им напитывался. Наслаждался.

Король прижал Тэмпест к деревянному столбу и поцеловал.

В горле Пайра зародилось рычание, а когти вонзились в кожу на пальцах, удлиняясь. Откровенное желание на лице короля Дестина, когда Тэмпест прикусила его губу, привело Пайра в непонятную ярость. Как посмел этот ублюдок прикоснуться к тому, что принадлежало ему? Пайр весь бурлил от ярости, пока взгляд короля блуждал по телу Тэмпест, словно обладал ею.

Моя.

Его когти впились в оконную раму. Он ничего не мог поделать со случившимся и не имел права вмешиваться.

Возьми себя в руки.

Практическая часть его разума сохранила увиденное в глубине сознания: могло оказаться полезным в будущем. Хотя Тэмпест и раньше уклонялась от ответов на любые вопросы о короле Дестине, Пайр всегда догадывался, что в ее чувствах к королю было нечто большее, чем просто страх перед правителем-манипулятором. Теперь он начинал в точности понимать, что происходит.

Нравилось Тэмпест это внимание или нет, но он жалел ее. Ухаживания со стороны короля он не пожелал бы и злейшему врагу. Он видел последствия того, к чему приводило внимание Дестина. На этом Пайр остановился. Не нужно углубляться в воспоминания.

Он заставил себя отпустить подоконник и нахмурился, увидев следы, оставленные когтями. Неудачно. Ничего не поделаешь. Тэмпест нырнула под руку короля и направилась к казармам. Пайр улыбнулся, увидев выражение лица Тэмпест. Она не выглядела довольной. Это доставило ему больше наслаждения, чем следовало бы.

Тихо посмеиваясь, он сел, а затем растянулся поперек ее кровати. Судя по выражению ее лица, она сегодня колючая, как дикобраз. Их разговор будет пикантным, и Пайр сгорал от нетерпения. Ее запах поддразнивал, и он, не удержавшись, покрутился на кровати, сминая покрывало и оставляя повсюду свой запах.

Ну что ты за бедолага. Прекрати.

Пайр нахмурился. Он не мог позволить себе заботу о Гончей. Она полезна ему, а он полезен ей. Их отношения не более чем деловые. Так почему же он не мог выбросить из головы то, как они в последний раз соприкасались? Вместо того чтобы напасть в момент его слабости, она обняла его. Почему? Чего она добивалась? Его доверия?

Знакомые шаги приблизились к двери, и он отогнал эти мысли прочь. Он должен оставаться тем высокомерным до мозга костей, очаровательным, ищущим выгоды лисом-Оборотнем, которого Тэмпест знала и ненавидела. Губы искривила ухмылка. Ей бы больше всего на свете не захотелось увидеть его в своей постели. Только ради выражения ее лица в этот момент стоило пробраться в Дотэ.