Шут

Дверь отворилась, а затем захлопнулась с такой силой, что задребезжали петли. Тэмпест медленно моргнула, заметив его, и в ее взгляде вспыхнуло пламя. Его сердце ускорило темп. Именно этого он жаждал. Обмен колкостями. Ссора. С ней.

Леди Гончая раздражена.

– Пайр, – чуть слышно сказала Тэмпест.

Выражение ужаса и ярости на ее лице было бесценным. Губы Пайра немедленно расплылись в улыбке.

– Какого дьявола ты здесь делаешь?

Глава восьмая Тэмпест

– Не заставляй меня повторяться, – прошипела Тэмпест. – Какого дьявола ты здесь делаешь, Пайр?

Кицунэ перевернулся на живот, положив подбородок на руки.

– Я подумал, ты соскучилась по мне, – насмешливо произнес он и захлопал длинными ресницами. Боже, от него сводило челюсть. – Мы так давно не виделись, – посетовал Шут.

– Я видела тебя вчера, – выплюнула она. – Или ты забыл о том, что меня притащили в твою чертову пещеру посреди ночи?

При воспоминании об этом в затылке запульсировала боль.

Пайр пренебрежительно махнул рукой.

– Ты ушла, не попрощавшись, – пожаловался он.

Он делано надулся, выпятив пухлую нижнюю губу.

– Мне крайне обидно, что ты подумала, будто от меня нужно ускользать, милая.

Никакая она ему не милая.

– Мне крайне обидно, что твой человек огрел меня по голове дубинкой, как какой-то варвар.

Он улыбнулся, слегка обнажив клыки.

– Ничего не могу с собой поделать, милая. Все мои люди мечтают затащить такой лакомый кусочек в свое логово. Ты, однако, была очень груба.

Девушка покраснела, когда он сел и свесил ноги с края ее кровати, затем откинулся назад, расставив ноги и развалившись на ней так, будто она принадлежала ему. Картина самовлюбленного благородства.

Ублюдок.

– Слезь с моей кровати, – потребовала она.

Он провел рукой по покрывалу.

– Несмотря на простоту и даже некую примитивность, мне нравится мое нынешнее место. А теперь будь осторожна, иначе я могу обидеться на такое негостеприимство.

– Негостеприимство? – пробормотала Тэмпест.

Она покачала головой. Чем они занимались, препираясь прямо посреди казарм Гончих? В любой момент мог кто-то войти. Она протопала к краю кровати, хмуро глядя на кицунэ.

– Что ты здесь делаешь, Пайр? – повторила Тэмпест. – Одно твое присутствие может разрушить все, над чем я так усердно работала. Такое поведение чересчур беззаботно, даже для тебя. Что такого важного, что ты…

Пайр вытащил из-за пазухи кожаного жилета карточку цвета слоновой кости и протянул ей, оборвав на полуслове. Тэмпест рассматривала ее так, словно та могла укусить. Пайр ткнул ее в руку острым краем, и девушка рефлекторно отреагировала, выбив у него карточку. Она упала на землю с глухим звуком. Поверхность серебрилась на свету. Какое-то приглашение?

– Зачем ты это сделала? – спросил кицунэ. – Я не стал бы перерезать тебе горло.

Она пристально посмотрела на него.

– Зачем. Ты. Здесь? – процедила она сквозь стиснутые зубы, борясь с желанием влепить мужчине пощечину. Он изо всех сил действовал ей на нервы, а больше всего сейчас хотелось почистить зубы и умыться. Она могла поклясться, что все еще чувствует вкус короля во рту.

Пайр посмотрел на нее с дьявольским огоньком в глазах.

– Твое раздражение как-то связано с тем самым временем месяца?

Он не посмел.

– Прошу прощения?

Мужчина сузил глаза, разглядывая ее.

– У тебя грудь больше, и ты ведешь себя, как злюка. К тому же у тебя резковатый запах.

Красная пелена застила глаза, и Тэмпест бросилась на него. Его глаза округлились, когда она врезалась в него, а затем повалила на кровать. Девушка оседлала Пайра и прижала кинжал к его подбородку, тяжело дыша. Он улыбнулся и выгнул бровь, словно забавляясь ее выходкам.

– Почему каждый раз, стоит женщине высказать вескую точку зрения, мужчины вспоминают о так называемой слабости, которой подвержены наши тела? Я злюсь на тебя не из-за фаз луны, а из-за твоей глупости, – прорычала она, чуть сильнее прижимая лезвие кинжала к его шее.

Пайр пошевелился, и Тэмпест замерла, почувствовав острый коготь, опасно вонзившийся в мягкую кожу у нее под подбородком. Гребаный Оборотень.

– Ты хоть представляешь, под каким я давлением? – спросила она, игнорируя коготь. – Со всех сторон мне отдают команды и приказания. Я должна либо подчиняться, либо расплачиваться за неповиновение. Каждый выбор, который я делаю, имеет последствия для окружающих меня людей. Я подвергаю опасности свою жизнь и жизни тех, кого люблю.

Предательский жар скопился в уголках глаз. Она не заплачет.

– А еще я не сплю, потому что такие, как ты, продолжают вытаскивать меня из кровати посреди ночи. Так что самое меньшее, что ты можешь сделать, это ответить на мои вопросы!

Девушка вздрогнула, когда он убрал коготь от ее горла. У нее перехватило дыхание от удивления, когда мужчина крайне нежно коснулся ее щеки. Подушечки его мозолистых пальцев и кончики когтей, пробежавшие по коже, заставили ее вздрогнуть. Что он делает?

– Извини, – сказал он очень тихо. – Мне жаль, Тэмпа.

Гнев улетучился так же быстро, как и появился, и она, обессилев, прижалась к нему. По крайней мере, голос кицунэ звучал искренне. Пока он снова все не испортил.