Шут для птичьего двора (СИ)

Риоган, сидевший слева от князя, с неудовольствием косился в сторону Иннегарда. Не выдержав, склонился к Гилэстэлу. Астид чутким ухом расслышал слова, утонувшие в вое рожков, перестуке барабанов и звоне бубнов.

— Каким ветром его сюда принесло?! Не мог позже объявиться…. Только и жду, какую гадость на этот раз выкинет.

— Перестаньте, виконт, — откликнулся Гилэстэл. — Не изводите себя. Не думаю, что теперь вам есть, чего бояться.

— От такого, как он, можно ожидать чего угодно.

Дневной свет в окнах постепенно померк. Слуги обошли зал, зажигая масло в настенных светильниках и свечи в канделябрах на столах.

— Разожгите очаг! — распорядился Фаннегард.

Сноровисто сложив в очаг дрова, слуга собрался уже поджечь их, но был остановлен Иннегардом.

— Эй, погоди-ка! — поднялся со своего места Иннегард. — Я сам. Виарина!

Он взглянул на виконтессу, повернулся в сторону очага и направил ладонь на сложенные поленья. Зал озарила огненная вспышка, сорвавшаяся с руки полуэльфа, и дрова ярко полыхнули.

— Для самоучки неплохо, — негромко прокомментировал князь, тонко улыбнувшись. Его слов в общем возбужденном гомоне и изумленных вскриках никто не расслышал.

— А твой будущий муж такое умеет? — выкрикнул Иннегард, повернувшись к виконтессе и слегка пошатнувшись.

Только тут Астид осознал, что Иннегард пьян.

— Ему это ни к чему. Очаг в доме я смогу разжечь и сама, — насмешливо парировала Виарина.

Стихающие удивленные восклицания гостей сменились смешками. Скулы Иннегарда покраснели в ответ на колкость. Он вернулся на свое место, и, опустошив один бокал вина, тут же приник к следующему. Постепенно обстановка в зале стала более раскованной. Фаннегард поднялся и, махнув музыкантам, пригласил Киару на танец. За ними потянулись и остальные. Поддавшись влечению веселой музыки, гости отплясывали задорные плясовые, кружили своих дам в легкомысленном хороводе. Гилэстэл, отчасти подчинившись общему настроению, но в большей степени из чувства долга, тоже вышел на круг. Предложив руку баронессе, с заботливой осторожностью повел её по залу в медленном танце.

Астид искоса наблюдал за Иннегардом. Тот сидел, навалившись грудью на стол, то и дело прикладываясь к чаше с вином, и исподлобья сверля взглядом танцующих Виарину и Эрегарда. Полукровка видел, как наливаются алым мочки ушей и дергается жилка на виске Иннегарда.

— Виарина! — Иннегард резко поднялся, опрокинув пустую скамью.

Его громкий голос заставил гостей унять смех, прервал музыку и застопорил танец.

— Виарина! — направляясь неверной походкой к брату и виконтессе, с дерзкой развязностью выкрикнул Иннегард. — Как тебе мой братец? Он хорошо вооружен? Хотя, зачем я спрашиваю? Ты ведь уже оценила арсенал дома Фаннегард. Вот к чему такая спешка со свадьбой! Пока свадебное платье еще может скрыть плоды вашей альковной баталии!

Лицо невесты вспыхнуло ярче пламени в очаге. Эрегард, отпустив её руку, шагнул навстречу брату.

— Иннегард! Как ты смеешь!

— Уйди прочь, братец, — отпихнув с дороги жениха, Иннегард схватил Виарину в охапку. — Потанцуй со мной, дорогая дешёвка! Ну же!

Потянулся к её лицу, впился мокрыми от вина губами в её губы. Эрегард зарычал, и, бросившись на брата, оторвал его от Виарины. Оттолкнул, замахнулся, ударил кулаком в лицо. Не удержавшись на ногах, Иннегард упал. Взвыв, он извернулся на полу, дернул Эрегарда за ноги, свалил и подмял под себя. Под визг женщин и встревоженные крики мужчин братья покатились по полу, награждая друг друга тумаками и осыпая ругательствами.

— Я тебя убью, Эрегард! Убью!

— Негодяй! Не смей прикасаться к моей невесте!

К ним бросились мужчины, разняли, подняли на ноги и развели в стороны. Иннеград продолжал бесноваться в чужих руках, норовя вырваться и продолжить потасовку.

— Убью-у! — выл неистовым воем, уродуя красивое лицо гримасой ярости.

К Эрегарду подбежала Виарина, прижалась, обнимая.

— Эрегард!

— Пусти, Виарина!

— Эрегард! Не надо! Это хмель в нем говорит!

— Так пусть прикажет ему замолчать! Мне плевать, что он мой брат!

— Иннегард! Ты пьян! — обернувшись, с негодованием выкрикнула Виарина. — Уймись!

Глядя на её рассерженное лицо, полуэльф внезапно успокоился, замолчал, лишь презрительно кривясь. Стряхнул руки державших его мужчин, поправил кафтан, отбросил с лица растрепанные волосы.

— Лицемерка, — сказал, словно плюнул.

— Не тебе меня обвинять! — отрезала Виарина.

К Эрегарду торопливо подошла баронесса. Окинув сына взволнованным взором, повернулась к Иннегарду.

— Иннегард! — оглаживая живот, баронесса одарила пасынка суровым взглядом. — Твоя выходка отвратительна. Ты обязан извиниться. Мы ждем.

— Извиниться? За что же, матушка?

— За то, что ты сказал о своем брате и его невесте.

Иннегард с горькой усмешкой взглянул на приблизившегося отца.

— Даже если это правда? Отец!

— Мы ждем! — в голосе баронессы зазвенел лед. Фаннегард, хмурясь, смотрел на старшего сына.

Иннегард перевел взгляд на Виарину, на Эрегарда, потирающего плечо и буравящего брата враждебным взглядом.