Шут для птичьего двора (СИ)

— Ты далеко не глуп, Иннегард, — Гилэстэл подошел вплотную, глядя на полуэльфа сверху вниз. — Ты всего лишь хотел, чтобы тебя поняли и приняли таким, какой ты на самом деле. Но индюку не понять журавля в небе. Потому что индюк не умеет летать. Ты — журавль на птичьем дворе, Иннегард. Что тебе делать тут? Тебе нужна своя стая, в которой ты будешь среди равных.

— Балаган, что ли? — широко усмехнулся Иннегард. — Театр уродов? Я и так провёл там целый год.

— Разве я похож на шута? — спросил князь.

— Как можно, Ваша светлость, — насмешливо опроверг его слова полуэльф. — Такой солидный и благородный вельможа не может быть шутом.

— Дело не в титулах. Совсем не в них. Астид, покажи ему.

Гилэстэл отступил в сторону. Иннегард покосился на стоящего неподалеку полукровку. Фигура Астида вдруг странно дрогнула, поплыла зыбким туманом, и вновь сгустилась. Насмешливая улыбка Иннегарда сменилась испуганно-удивленным выражением лица. Перед ним возникла его точная копия. Иннегард потер лицо, зажмурился, вновь открыл глаза.

— Я сегодня не пил ничего, кроме воды, — пробормотал он. — Я совершенно трезв.

— Несомненно, — подтвердил Гилэстэл.

— Тогда кто это?

— Это Астид, мой друг и ученик. Достаточно, Астид.

Полукровка стряхнул морок, вернувшись в свой облик.

— Те, кто называют его шутом, живут очень недолго. Твои способности, Иннегард, не проклятье, а великий дар. Крылья, которые ты получил от судьбы. Зачем тебе этот птичник, суетливый и напыщенный?

— Предлагаете лететь с вами? — Иннегард настороженно изучал князя.

— Именно. У тебя два варианта — под топор или под моё крыло. Мне грустно и больно видеть, как твой талант попирается тобой же, втаптывается в грязь повседневности. Разве розжиг очага и свечей — это все, на что способна твоя огненная натура? Еще и под насмешки бесталанных обывателей, принимающих твои способности за дешевые трюки. Это унизительно, Иннегард. Позволь нам помочь. Я увезу тебя туда, где ты сможешь научиться большему, где не нужно никому доказывать свою исключительность. А здесь тебя ждет только одно — небытие. Смерть, на которую тебя обрек собственный отец.

— Довольно, — выдохнул Иннегард. — Я не верю, что он сделает это. Не верю!

— Понимаю, — наклонил голову князь. — Я дам тебе возможность убедиться. И решить. Астид останется здесь вместо тебя. Если барон отменит свое решение, ты вернешься в семью. Если нет — сам выберешь свой дальнейший путь. А сейчас идем со мной.

— Он останется здесь вместо меня? — Иннегард встревожено указал на полукровку, совершенно спокойно осматривающего камеру. — А вы не опасаетесь за его жизнь?

— Нет, — ответил князь, протягивая руку Иннегарду и помогая ему встать. — Он способен заморочить голову, кому угодно. Астид, будь любезен.

Полукровка скинул плащ, передал Иннегарду. Тот набросил его на плечи, закутался, надвинул капюшон на глаза.

— А если меня узнают?

— Не узнают. Я об этом позабочусь, — Гилэстэл придирчиво оглядел арестанта, перевел взгляд на Астида.

— Будь внимателен и осторожен.

— Да, Ваша светлость.

Иннегард с трепетом перешагнул порог камеры, слегка замешкавшись. Оглянулся на Астида, с беззаботным видом усевшегося на топчан.

— Ты, в самом деле, останешься?

— Иди уже, — подавил зевок полукровка. — Утром посмотрим, насколько ты дорог своему папеньке-эльфу.

Иннегард поднялся по ступеням на негнущихся ногах. Когда сторож на стук Гилэстэла отпер дверь, князю пришлось поддерживать беглеца за локоть. Караульный покосился на закутанную фигуру, норовя заглянуть под капюшон.

— Вы в порядке, Ваша милость?

— Он просто замёрз, — пояснил князь. — В темнице сидеть — не у свадебного костра греться.

Сторож, подавившийся смешком, успокоился.

— Спасибо, Ваша светлость, — с чувством произнес охранник вслед удаляющимся мужчинам.

— За что? — обернулся князь.

— За доброту. Окромя вас, никто ж к нему не пришёл.

Гилэстэл быстро провёл Иннегарда по пустому двору. Увидев помост с широким чурбаком, Иннегард затрясся.

— Держись, держись, — перехватив Иннегарда за плечи, Гилэстэл втолкнул его в дверь и попустым коридорам дотащил до своей комнаты. Там усадил в кресло, наклонился над ним и, глядя в глаза, заговорил.

— Не вздумай никуда выходить. А еще лучше — поспи.

— Вы шутите? — клацая зубами, откликнулся Иннегард. — Кто же заснет перед… перед…

— Ты в безопасности.

— Но утром они обнаружат моё отсутствие! — запаниковал Иннегард. — Надо убраться из замка сейчас же!

— Зачем? Ты ведь уверен, что отец тебя пощадит?

— Да…

— Так успокойся. Утром всё прояснится. Сиди тихо, я скоро вернусь.

Оставив Иннегарда в своей комнате, князь направился к Фаннегарду.

Несмотря на позднее время, в его покоях горел свет, на что Гилэстэл и рассчитывал. Деликатный стук заставил барона отвлечься от невеселых дум. Меньше всего ему хотелось сейчас кого-нибудь видеть. Он не пошёл к Киаре, уставший от её упрёков и поучений, не пожелал доброй ночи своим детям, напуганным смертью старшего брата и суровым решением отца. Барон заперся в своей комнате, раздираемый противоречивыми чувствами. В этот миг к нему и явился Гилэстэл.