Шут и слово короля

— Нет, мальчик. Они не чисты. Чистые руки у тех, кто ничего не делает. Самая чистая совесть у них же. И еще у тех, от кого мало что зависит. У первых министров не бывает чистых рук и чистой совести. У королей тоже. Вот если бы я прожил жизнь праведником в монастыре, предоставив Всевышнему разгребать дела этого мира чьими-нибудь другими руками, я умер бы с мыслью, что чист перед ним. А так — я не знаю, насколько я чист, а насколько грязен. Это Ему решать, — он закашлялся и потянулся за стаканом, который Эдин поспешно подал.

— Но я виноват, — глотнув воды, продолжал Граф, — я много раз виноват, и этого не искупить, даже если я хотел бы. Я о многом сожалею. Я поступил так, как смог, как сумел — на тот момент. Многие вправе ненавидеть меня. Многие, мальчик! Все палки о двух концах. Нельзя быть хорошим для всех. Что для кого-то хорошо, для другого очень плохо, справедливость для одного может больно ударить других невинных. А дело короля — решить, какую из многих справедливостей он предпочитает. Это так. А я… сожалею, верно. Но не раскаиваюсь. В целом я доволен тем, что вышло.

Он прикрыл глаза.

— Что вас беспокоит, Граф? — решился спросить Эдин.

— Беспокоит? — еле заметная улыбка мелькнула на тонких губах старика. — Ничего. Меня больше ничто не беспокоит, мальчик. Теперь ты будешь решать… все. Как захочешь, так и будет. Твое время уже началось. Только помни, что многие решения можно принять только один раз.

— Я? О чем вы, Граф?..

— О тебе. Скажи, как ты относишься к королю? Мне любопытно.

Эдин не сразу, но ответил:

— Иногда мне кажется, что я его ненавижу. Он слаб, недальновиден, он плохой король. Из-за него несчастна Аллиель. И вы, Граф…

— Понятно. А к принцу?

— Он жалок, пожалуй. По-моему, не слишком умен. И не добр. Надеюсь, ошибаюсь.

— Хм. А королевы — Астинна, Кандина? Как они тебе?

Эдин опять ненадолго задумался.

— Королева Астинна, пожалуй, мне нравится. Несмотря на то, что это она нашла жениха Аллиель. И мне ее немного жаль. Королева Кандина мне нравится еще больше, потому что… — Эдину расхотелось углубляться в детали, и он закончил шутливо, — может, мне ее пироги понравились?

Граф рассмеялся, уронив голову на спинку кресла. Вообще, с каждой минутой его взгляд все больше теплел и оживал, Эдину это нравилось.

— Насчет короля, — сказал Граф задумчиво, — это мне есть за что его не любить, и то счеты между нами закрыты. Он неплохой человек, не злой, заботится о семье и о стране, как умеет. А ошибки — все их делают. Его старший брат, погибший в юности, на мой взгляд, был более сметлив и решителен, и чуть более безрассуден, как я считаю. И больше нравился Элвисе, которая в то время была его невестой. Зато Герейн влюбился в нее с первого взгляда. Как будто вчера это все было. Канту девятнадцать, Герейну семнадцать… Мальчишки.

— И что?.. — Эдину хотелось продолжения.

— Ничего, — качнул головой Граф, — я говорю — мальчишки. Они ссорились, но всегда стояли друг за друга. Чаще отношения между принцами всерьез портятся потом, когда один из них становится королем. А принц Эрдад… Он еще молод.

— Да, Граф, — согласился Эдин.

На старика просто накатили ностальгические воспоминания. Возможно, королева Кандина была бы ему лучшим собеседником.

Эдин решил, что стоит, наконец, поговорить о важном.

— Как мне быть, Граф? — начал он. — Как мне избавиться от барона Лажана и получить руку Аллиель? Что мне делать, Граф?

— Да, кстати, я хотел тебе сказать: в Галлат пришла «Виолика», стоит на рейде прямо напротив маяка. Ее капитан имеет приказ отплыть в любой час немедленно. «Виолика» ждет тебя, с моей дочерью… или одного. Три взмаха фонарем слева направо — и тебе вышлют лодку. Король осторожничает из-за Сольвенны, поэтому корабли не выпускают без разрешения, но пусть тебя это не беспокоит.

Это все было хорошо, но не ответ на вопрос.

— Спасибо, Граф. Маркграф Сарталь тоже предложил нам место на корабле. Это значит, что надо бежать?

— Я не знаю, — плечо старика еле заметно качнулось. — Говорю же тебе, время моих решений закончилось. Решай сам, так ли нужна тебе Аллиель, и как заполучить ее в жены. Это твои дела. Я, видишь ли, не хотел бы навязывать тебе жену.

Эдин непонимающе уставился на Графа.

— Навязывать? Граф, вы передумали отдать за меня Аллиель?..

— Не передумал, я по-прежнему этого хочу. Но, видишь ли, я уже немало сделал для того, чтобы все мы пришли к тому, что имеем. Это дело я не стану доводить до конца, предоставлю его тебе, или судьбе — почему нет?

Эдин с трудом верил своим ушам.

— Граф, но вы никогда не полагались на судьбу и запрещали это мне!

— Верно. Но теперь мне пришло время ей довериться.

— Но вы могли бы хоть поговорить с Аллиель? Она боится ослушаться королевы!

Граф качнул головой.

— Ну и молодежь пошла. Я должен уговаривать для тебя девушку? Или тебе и в этом нужны мои советы? Знаешь, готовность следовать советам и рассчитывать на готовенькое — не совсем то, чего я жду от зятя, — голос старика был строг, но глаза его смеялись.

— Но я тут шут, поймите же! — взмолился Эдин, — я тут никто!