Шут специального назначения

– И тут я, – мрачно добавил я, – весь в…

– Господа гусары, молчать! – хмыкнул Котов. – Касаемо тебя: неужто ты действительно подумал, что уволившимся со службы серьезным спецом никто не заинтересуется? Еще как тобой лично заинтересовались. Рассмотрели со всех сторон под микроскопом, потом и на контакт вышли. Помнишь, как твой тезка еще раньше навещал тебя в военкомате?

– Угу.

– Так вот, по результатам беседы он сделал вывод о нецелесообразности использования тебя в работе по специальности.

– Что так?

– Счел тебя слишком правильным. И, не обижайся, примитивным.

– Еще один, – вздохнул я, – туда же.

– О чем это ты?

– Проехали.

– Как скажешь, – Котов пожал плечами. – На чем мы остановились? А, вспомнил: полицаи сердечно попросили твоих старших оказать им услугу, предоставить в бессрочную аренду какого-нибудь ловкого паренька, который и с замками при случае разберется, и по вертикальной стенке залезть сможет. Того, которого не очень жалко. Старшие твои не стали жадничать и сдали тебя, такого хорошего.

– Как стеклотару, – горько усмехнулся я. Сразу тезка вспомнился. Как он там, интересно? После всего совместно перенесенного – не чужой вроде бы человек. Хоть и сука изрядная.

– Ага, – согласился тот. – Ну а потом работа закипела, как в песне поется. Одни принялись воровать, другие химичить со счетами. Третьи, – развел руками, – приготовились зачищать вторых с первыми. Четвертые, в свою очередь, взяли на прицел третьих.

– В итоге, – горько усмехнулся я, – в живых должен был остаться только один.

– Плюс-минус, – кивнул Котов. – Но случилась полная неразбериха, как при национальном русском бунте.

– Бессмысленном и беспощадном, – блеснул эрудицией я.

– В результате чего, – Котов поправил несуществующее пенсне, – нарисовалась целая группа товарищей, каждый из которых счел именно самого себя достойным обогащения, и… – налил нам еще, – и на этом основании решил всех остальных кинуть.

– Это как?

– Элементарно: оставить, как и планировалось, основную сумму на виду, чтобы сразу нашли и дальше копали не так глубоко. Некоторую часть отжать себе любимому, быстренько зачистить всех, кто рядом. Или просто дать деру, авось не поймают. – Он хохотнул и покачал головой. – Такое вот ограбление века а-ля рюс.

– Весело, – заметил я.

– Под это веселье собирались десятка два народу под нож пустить. И пустили бы, если б, – сделал лицо значимым, – оргаˊны не взяли ситуацию под контроль.

– Душа переполняется счастьем. – Теперь уже я налил себе и ему. – Все хочу спросить и никак не решусь.

– О коробочке, – уточнил Саня. – Из-под конфеток. И о том, что внутри.

– Точно.

– Забудь, – вздохнул он. – Не так уж сейчас и важно, что там такого должно было быть. А то, что ты увидел, – фуфло. И вообще, количество лишних знаний обратно пропорционально качеству сна.

– Понятно. – Я помолчал. – И что теперь?

– Как это что? – удивился Котов. – Теперь начинается действо под названием раздача слонов. Тот, кто все это удумал… о нем позже. Его помощник уже активно сотрудничает и глубоко раскаивается, поэтому, вероятно, пройдет свидетелем. В крайнем случае огребет совсем немного и условно. Из тех двоих, бывших героев девяностых, один, как только запахло жареным, смекнул, что к чему, и тут же сбежал за кордон. Пойдет в деле паровозом. Второй, наоборот, хорошо подумал и быстро-быстро побежал сдаваться, каяться и сотрудничать. Ему уготована судьба прицепного вагона ближе к концу состава. Светлое будущее всех остальных мне глубоко не интересно, пусть ими МВД занимается. – Заметил, как вытянулась моя физиономия, и поспешил добавить: – За исключением троих.

– Продолжай.

– Твой тезка, тот еще уродец, между нами, успел вовремя сориентироваться и подсуетиться. Поэтому допросили, пожурили и отпустили. Дня два уже небось гуляет, свежим воздухом дышит, водку кушает.

– Ну и хрен бы с ним.

– Твой друг по имени Гена, – отхлебнул Саня водички, – запросто может попасть под усиленное внимание компетентных органов. А внимание это, как правило, заканчивается арестом, судом и сроком.

– Ух ты.

– А может и так случиться, что о нем напрочь забудут. И пусть себе дальше шустрит.

– Лучше бы так.

– От тебя зависит.

– Это как? – удивленно спросил я, даже не успев испытать прилив законной гордости от того, что хоть что-то в этом мире зависит персонально от меня.

– Элементарно, – был ответ. – Подумай и правильно ответь.

– На что?

– На предложение, – терпеливо, как инвалиду детства, пояснил Саня.

– Ну, тогда пока.

– Куда ты? – забеспокоился он.

– Думать.

– Даже горячего не попробуешь? – огорчился Котов.

– В другой раз как-нибудь. – И резко было стартовал. Но тут прозвучало…

Тихонько, так что соседи не расслышали, а они и не слушали вовсе, заняты были, всем коллективом били какого-то тощего длинного мужика с шеей, как у гуся. Тот что-то там на весь зал о политике, да о демократии гундеть начал, вот товарищи и принялись предельно корректно разъяснять, что здесь ему не Гайд-парк. Зато мне по ушам ударило.

– Стоять, Штирлиц!

– Какой я тебе еще Штирлиц?