Шут специального назначения

Несколько дней нас с Генкой нудно утомляли допросами. При этом, правда, не били и ничего такого не вкалывали, за что мерси от всего сердца. Потом, выпотрошив как сельдь перед исконно русским застольем без повода, оставили в покое и ослабили режим. Даже гулять по крошечному двору между двух елок разрешали. И, еще одно сердечное спасибо этим милым людям, выдали целый ящик водки. По вкусу – не паленой. «Для борьбы с депрессией», – пояснил один из благодетелей, средних лет мужик с неприметной физиономией.

Когда мы вдвоем успешно осилили половину ящика, депрессия действительно слегка отступила, а потом навалилась с новой силой. Генка опять принялся жрать что ни попадя, а я просто валялся на спине, тупо прихлебывая сорокаградусное лекарство из горла.

А сегодня утром нас разбудили, напоили кофе вместо завтрака, загрузили в авто и отвезли в Москву. У станции «Новокузнецкая» вежливо попросили на выход с вещами.

– Всех благ, – душевно попрощался сопровождавший нас незнакомый высокий, плечистый, коротко стриженный мужик. Показалось, что это относится к нам обоим.

Ошибка выяснилась, когда мы с Генкой, не веря собственному счастью, строевым шагом направились к метро.

– Прошу прощения. – Меня вежливо, но цепко прихватили под локоток. – Задержитесь ненадолго.

– Это еще зачем?

– Поговорить с вами хотят, – пояснил он.

– Опять? – скривился я.

– Снова, – сдержанно улыбнулся тот. – Пройдемте, тут недалеко.

Я махнул рукой Генке, дескать, позже свяжемся, и мы прошли. Действительно недалеко, за угол налево. Перед расписанной дурацкими граффити дверью в полуподвал мой провожатый вдруг куда-то заторопился, так что спускался по всем пяти ступенькам я уже вполне самостоятельно. В смысле, без конвоя.

Вошел, типа, спустился. Огляделся: не такое и большое помещение, черно-белые плитки на полу, хоть в шашки играй. Стены типа из красного кирпича. В дальнем правом углу застекленная стойка с теткой. Деревянные полки по периметру. И несколько стоячих столов с круглыми пластиковыми столешницами.

Вдохнул воздух родины, сразу взгрустнулось и сильно захотелось на волю.

– Сюда, Толян! – радостно окликнул меня расположившийся справа от входа в углу у самого окошка за столом с отбитым краем (то ли таранькой по нему стучали, то ли саблей рубили) здоровенный толстяк, или толстенный здоровяк. Вернее все-таки второе.

Удивительно органично вписывающийся в здешние интерьеры что одеждой с повадками, что мордой лица.

А он почти не изменился с момента нашей предыдущей встречи. Была такая в две тысячи мохнатом году в Вене. Я подъехал туда не по службе, старый друг Влад попросил, и нагло среди бела дня спер из тамошнего полицейского морга труп. Позже разъяснили: чей, зачем и почему. Надеюсь, что все обстояло действительно так. Но не уверен. А этот мужик вроде как всем там руководил.

И тут мне так домой вдруг захотелось. Принять ванну, попить чаю с лимоном и завалиться на диван. Или на кровать, без разницы. Подремать под включенным телевизором, а потом просто крепко заснуть. И чтобы, когда проснусь, выяснилось, что события последних недель мне просто приснились. Жаль только, что дома у меня теперь нет. Остаются, правда, проплаченные за месяц вперед однокомнатные хоромы на Рязанке. Ключи от входной двери на каком-то повороте сгинули в суматохе событий, но это не проблема.

И ни малейшего желания не было составлять компанию этому мужику за оригинально сервированным столиком: три графинчика, по виду, с ней, родимой, и пара небольших стаканчиков из толстого зеленого стекла. Что интересно, остальные посетители пили исключительно из пластиковой посуды. И графинов им не подавали.

Не хотелось, а пришлось. Подошел, встал на приступочку, так что мы сделались почти одного роста. Положил локти на стол.

– Ух ты.

– Что еще?

– Что-то ты неважно выглядишь, дружище, – участливо заметил человек из прошлого. – Кстати, меня зовут Саня Котов. – И протянул ладошку с поднос размером.

– Душевно рад, – отозвался я. – А в отчете небось укажешь, что встреча проходила в «Метрополе»?

– Зачем ты так? – огорчился мой новый-старый друг по имени Саня. – И в рюмочной есть своя прелесть, хотя, признаю, в «Метрополе»-то малость пороскошней будет.

– Это точно, – добавил я. – И почище.

– Зато здесь так мило. – Саня широко развел руки. – Душевно и стабильно. – Пояснил: – Спиртное уже который год по рублю за грамм. А люди, люди какие!

– Какие?

– Прекрасные!

И в подтверждение сказанного джентльмены за соседним столиком душевно затянули на три с половиной голоса «Молодость моя, Белоруссия».

– Вот видишь! – обрадовался Саня. – Все, как я говорил, мило и душевно. Ну, с чего начнем? Предлагаю в качестве аперитива на выбор водку «Наши традиции», водку «Зеленая марка» и просто водку. Что скажешь?

– Скажу, что все из одной бочки лили.

– Экий ты, братец, привередливый. – И набуровил нам по первой. – Ну, будем.

По вкусу выпитое неожиданно оказалось вполне себе ничего себе. Гораздо приличней, чем ожидалось.

– Ну, – я занюхал этот нектар ладошкой, – еще по одной?

– Наш человек! – восхитился Котов.