Шведская семья Ивановых

– Ну, затем хотя бы, что это моя женщина… Надо уметь уважать чужие чувства, доченька.

– Вот именно – чужие! Сам так сказал! Для нас с Олькой твои эти чувства – чужие! Вот которые к маме были – они не чужие, да…

– Поля, Поля… Какая же ты растешь… Уж слишком категоричная. Надо уметь уступать, Поль. Давай так… Вы хотя бы познакомитесь для начала… Сейчас поедете вместе со мной и познакомитесь…

– Да никуда мы не поедем, пап! Еще чего! Если хочешь с нами общаться – давай будем общаться. В кафе ходить, в парк… Или еще куда-нибудь… Да у нас так полкласса со своими родаками общаются! И ничего! И мы так же будем…

– Нет, я все равно не понимаю… Что за вредность такая, а? В конце концов, я могу вас и не спрашивать! Могу забрать с собой, и все! И будете жить там, где я живу, как миленькие!

– Ага, щас… Размечтался…

– Поля! Как ты с отцом разговариваешь? Прекрати сейчас же!

– Хорошо. Я могу вообще не разговаривать, если так. И Олька тоже может не разговаривать.

Оля быстро закивала, соглашаясь с сестрой. Придвинулась ближе к Поле, чтобы рядом быть, плечом к плечу, смотрела на отца исподлобья.

– Ну, Поль… Олечка… Ну что вы, в самом деле… Ну что будет ужасного в том, если вы познакомитесь с Ларой? Кстати, она очень этого хочет… Она сейчас обед готовит, наверное. Старается. Она нас ждет… Поехали, а?

– Нет, пап. Не уговаривай даже. Нет…

– Вы с Олей боитесь, что мама на вас рассердится, да?

– Ну, может, и не рассердится… Но ей неприятно будет. Она и так всю ночь проплакала, мы с Олькой слышали. Она тихо плакала, в подушку, но мы все равно слышали… Нет, пап, нет… И не уговаривай…

– Ну, хорошо. Я сам потом с мамой поговорю. Пусть немного времени пройдет, она успокоится, и я с ней поговорю…

– О чем, пап?

– Как это – о чем? Чтобы она вас ко мне отпустила.

– Да она нас и не держит в общем… Это мы сами так решили. Мы ведь можем за себя что-то решать, правильно? И совесть у нас есть, в отличие от тебя.

– Поля! Прекрати! Ты не можешь в таком тоне разговаривать с отцом!

– О господи… – подняла вверх глаза Полька и вздохнула тяжело. – Опять по одному и тому же кругу пошли… Да как ты не можешь понять, папочка, что мы уже выросли, что мы уже почти взрослые! Нам по четырнадцать скоро исполнится, мы уже не маленькие девочки! Мы уже вправе свой выбор делать!

– Ну уж, взрослые… Что-то рано вы повзрослели… Я и заметить не успел…

– Да нормально. Просто надо было почаще дома бывать, папочка, а не… Ладно, не буду тебе грубить, а то опять возмущаться станешь. И вообще, нам домой пора. Надо еще ужин для мамы приготовить, а то она уставшая с дежурства придет. Мы же должны с Олькой ей помогать, ей сейчас трудно. Да и кто, если не мы…

Полька переглянулась с Олей, и обе вздохнули совсем по-взрослому. Заторопились тут же:

– Все, пап, пока! Звони, пообщаемся! Пока…

Девчонки ушли, оставив его в растрепанных чувствах. На миг мелькнула испуганная мыслишка в голове: может, они правы в своей непреклонности, а у него действительно просто совести нет? Настя ведь его в свое время просто спасла, когда он плюхался в этой жизни одиноким отцом? И поступать так по отношению к ней – подло?

Да, подло. Согласен. Но нельзя жить только на чувстве благодарности. Что делать, если в тебе и другие чувства есть, которые… такие непреодолимые?

В кармане заверещал телефон: Лара звонит… Чувствует, когда он о ней думает. Она все чувствует и понимает, да…

– Ну что, Валечка? Поговорил с девочками? Я вас жду к обеду, да? Я гуся с яблоками запекла… А еще вкусностей заказала всяких для девочек, сейчас привезут…

– Нет, Лар, они отказались со мной поехать. Так получилось, извини.

– Ой, Валечка… Ну ты не расстраивайся, все равно мы придумаем что-нибудь… Потом… А сейчас приезжай домой, я тебя жду…

– Да. Я еду, Лара.

– Будь осторожен, милый… Ты сейчас в таком напряженном состоянии, я тебя понимаю! Умоляю тебя, будь осторожен…

– Да, Ларочка, да… Я постараюсь…

Пока ехал, голос Лары так и звучал в голове – отголосками ласковых интонаций. Почему-то подумалось, что Настя никогда с ним в такой ласково-заботливой интонации не разговаривала. Всегда только по делу и очень коротко. Хотя да, времени на ласковую тональность у нее обычно не оставалось: работа, дом, заботы о девочках… И все равно это ведь ужасно приятно, когда о тебе так волнуются, когда умоляют быть осторожным за рулем! Когда знаешь, что мысли любимой женщины заняты только тобой, тобой одним…

– …Что, так и сказали – не хотят со мной знакомиться? – печально расспрашивала Лара, когда сели обедать. – Но почему, Валь? Почему они так плохо настроены по отношению ко мне?

– Да не плохо, Лар… Просто они Настю огорчать не хотят. Это ж понятно…

– А мне непонятно, Валечка, непонятно! И вообще, вся ситуация какая-то неправильная, согласись! Она же им мачеха, а ты родной отец, они не могут не понимать этого! И знаешь, что? Я думаю, что Настя им просто запретила со мной общаться, вот и все! Она боится, что мы девочек заберем, и запретила! Чтобы тебе таким образом отомстить…