Шведская семья Ивановых

– Ну, понятно… Значит, решила свалить от предстоящих трудностей. Хитрая тетка. Да только на кого эти трудности свалить решила, не пойму? На тебя, что ли?

– Не знаю, Никит… Я как-то не думала об этом.

– Или на девчонок, может? Если на них, так совсем глупо… Они же малявки еще. Тем более относятся к отцу не самым лучшим образом, насколько я знаю. Вон, даже знать его не хотели…

– Да. Не хотели. А сейчас все изменилось, Никит. Сейчас их отец попал в беду, и все изменилось. Неужели ты этого не понимаешь? – неожиданно для себя очень сердито спросила Настя. Даже с некоторым раздражением спросила.

– Да где уж мне… – обиженно произнес Никита, убирая ладонь с ее плеча.

Настя промолчала. Только вздохнула тихо. Будто дала понять этим вздохом – не до разговоров мне сейчас, не до выяснения отношений… Никита посидел еще рядом с ней немного, потом встал, проговорил с прежней обидой в голосе:

– Ладно, не буду тебе мешать… Отдыхай. Я в гостиной на диване лягу. Я ж тоже устал после ночной смены.

И ушел, прикрыв за собой дверь. Настя долго лежала, прислушиваясь к тишине. Все казалось, что она какая-то особенная, более тревожная, что ли. И не потому, что новые обстоятельства вошли сегодня в их жизнь, а потому, что эти обстоятельства уже изменили ее как-то. Будто первый звонок прозвенел – так, как было, больше не будет… Не будет той веселой и беззаботной легкости в отношениях, да и прежних отношений тоже не будет. Еще подумалось почему-то – а ведь Никите очень нравилось, что девчонки не хотят общаться с Валей! Было, было в этом что-то для него важное. Будто он мстил Вале за прошлое. Мстил за то, что Лиза осталась не с ним.

Вздохнула, перевернулась на другой бок – надо же, какие мысли в голове бродят ужасные. Это от температуры, наверное. Надо бы жаропонижающее принять… И просто поспать… И вообще, надо выздоравливать быстрее, некогда болеть. Валю могут совсем скоро из реанимации в обычную палату перевести, ему помощь будет нужна. Некогда болеть, некогда!

Перед тем как провалиться в сон, подумала вдруг – а девчонки-то каковы перед лицом беды оказались, надо же… Молодцы, Полечка с Олечкой… Все-таки хорошо она их воспитала. Молодцы…

Так и уснула с улыбкой. И спала долго, выгоняя из себя болезнь. И впрямь ведь – не до того! Впереди столько хлопот… Да что там – всю их устоявшуюся жизнь как-то перестраивать придется!

Новая жизнь не заставила себя ждать – уже на третий день Валю перевели в обычную палату. Он был очень слаб, смотрел на нее, будто не узнавал. И глаза такие… Безжизненные. Один раз проговорил очень тихо, будто прошелестел:

– Зачем ты, Насть… Не надо… У тебя и без меня много хлопот… Оставь, не езди больше…

– Я сама знаю, где мне хлопотать, а где нет, слышишь? – весело прикрикнула она на него. – А завтра к тебе Поля с Олей придут! И так каждый день будет… Мы уже и график составили, кто и когда…

– Ну зачем, Насть… Зачем их заставлять…

– А я и не заставляю. Они сами рвутся – не остановишь.

– Ты… Ты сейчас правду мне говоришь?

– А зачем я буду сочинять? Как есть, так и есть. Да ты бы видел, как Олечка плакала, когда узнала… А Полька переживает как, хоть и не плачет! Ты ж знаешь, какая она у нас – кремень…

Он чуть улыбнулся, и Настя увидела светлый промельк в его глазах. А может, это была слеза – тоже светлая. И подумала про себя – слава богу… Пора уже выходить из состояния неприкаянной невесомости, помогать организму справиться с бедой.

– А кто завтра придет, Олечка или Полечка? – спросил Валя с интересом.

– Завтра обе придут. А потом – как получится, – деловито ответила Настя.

– А ты… Ты им не сказала?

– Про что? – тихо переспросила она, хотя и прекрасно понимала, о чем он сейчас спрашивает.

– Ну, что я им не родной отец…

– Да когда бы я успела, Валь? Ты же в тот самый вечер под машину попал… Кстати, как это случилось? Расскажи…

– А я не помню… Да и не важно, в общем… Значит, ты не сказала?

– Да нет! Говорю же!

– Стало быть, они не знают… А как думаешь – если б они узнали… Они бы пришли ко мне, а?

– Ой, Валя! Давай не будем больше об этом, а? Они любят тебя и всегда будут любить. Ты же их вырастил, ты им отец… И все, не будем больше об этом, слышишь?

Так и покатилось время – меж домом и больницей. Девчонки исправно ездили к отцу, относились к своим обязательствам по-взрослому. Иногда приходилось и тренировки пропускать, но они не роптали. Настя смотрела на них, удивлялась – не зря говорят, что характер проявляется во взрослых поступках. А она еще ругала их за легкомыслие, за лишний максимализм… И куда тот максимализм подевался, будто его волной смыло!

Никита смотрел на их суету, никаких комментариев не давал. Молчал, но и не одобрял, конечно же. И в доме было уже не весело, как раньше, исчезла из отношений былая легкость. Впрочем, они особо и не замечали ее отсутствия – некогда было. Не было времени на посиделки, на общие обеды и ужины, сдобренные шутками и выдумками Никиты. Да и сам он погрустнел как-то, замкнулся в себе.

Однажды Настя, в очередной раз вернувшись из больницы, сказала ему решительно:

– Надо поговорить, Никит…