Шведская сказка

В скромном отеле «Д’Йорк» на рю Жакоб, 3-го сентября 1783 года, встретились четверо джентльменов. Трое из них - Бенджамин Франклин, Джон Джей и Джон Адамс, представляли Соединенные штаты Америки, а четвертый – сэр Дэвид Хартли – Великобританию. Так был подписан мир между Англией и новой державой на другом берегу Атлантического океана.

Глава 17. Королем быть мало, надо стать мужчиной.

Пользуйся юностью; жизнь быстро проходит:

последующие радости не будут столь прекрасны, как первые.

Овидий, римский поэт.

- Не нравиться мне поведение нашего молодого короля – доверительно шепнул Шеффер Карлу Спарре. Здоровяк удивился:

- Чем, мой друг?

- В облаках витает – пояснил воспитатель, - детские увлечения не прошли, по-прежнему представляет себя Юлием Цезарем, мечтает превзойти подвигами всех – самого Цезаря, Помпея, Александра Македонского, Фридриха Великого и своего тезку Густава-Адольфа заодно.

- Что ж плохого в амбициях юного Густава – не понял Спарре.

- А то, что король лишь тень великого имени! Мы восхищаемся древностью, но живем-то днем сегодняшним. А у нашего короля богатое воображение, неизвестно куда оно нас еще заведет. Он представляет, что жизнь это сплошной театр, он автор пьесы, а все остальные в ней актеры. – Шеффер выглядел озабоченным.

- Это его любовь ко всему французскому – отмахнулся Спарре, - мы же сами добивались, чтобы союз с Версалем был вечным, поставив на нашего Густава, когда он был еще кронпринцем.

- Да, – кивнул Шеффер – и слишком преуспели в этом. Переусердствовали. Захвалили и завалили почестями от самого Вольтера. А они, почести эти самые, меняют характер, и не в лучшую сторону. Как бы король наш не потерял бы совсем голову, намаемся потом. Удила закусит и понесет. Не остановишь.

- Ну-ну – успокаивающе похлопал Спарре по плечу воспитателя – не драматизируйте, мой друг. Это еще юношеская горячность, она пройдет со временем.

- Лучше б его величество направил свою горячность вместе с плотью туда куда его возраст должен направлять и природа мужская. – Шеффер даже разволновался.

- Да вон же он – Спарре показал на Густава, стоявшего вместе с королевой Софией Магдаленой, в окружении молоденьких фрейлин и что-то оживленно им рассказывавшего. Фрейлины ахали и бросали на него восхищенные взгляды. – Развлекается. И женщины так и вьются вокруг короля.

- М-м-м, вьются, а он… – удрученно помотал головой воспитатель – …очередную пьесу им рассказывает. Стихи читает. Боле представления словесного ни-ни. Ни с королевой, ни с фрейлинами, ни с кухарками. Ни тебе романов, ни любви, ни похоти. Одни книги, да театр на уме. В его возрасте… детей надо делать налево и направо. Не говоря уж про наследника.

- Что и с королевой у него ничего? – Спарре теперь изумился по настоящему.

- Ох, и не говорите, мой друг. Вы там все по провинциям разъезжаете и не знаете ничегошеньки. Тут весь двор был озабочен. Еле-еле удалось заставить долг супружеский начать исполнять. Может, благодаря Пресвятой Богородице, зачнет теперь наша королева.

- Так в чем беда-то? Иль наш Густав обделен силой мужской? – Спарре был поражен услышанным.

- И да, и нет.

- Вы все, дорогой граф, какими-то загадками говорите.

- Да я сам до конца не понимаю. Горяч, нетерпелив, все в цезарей играет, вот и не может его высочество дела земные, грешные сотворить до конца.

- Ну и как же вышли? Из положения сего щекотливого? – Спарре не терпелось любопытство удовлетворить.

- И так и сяк рядили мы с королевой-матерью. Потом порешили конюшего королевского на помощь призвать.

- Конюшего? Мунка? Зачем? – Спарре глаза округлил от недоумения.

- А затем. – Слегка разозлился Шеффер. После смягчился. Пояснил, - Вы знаете мой друг, как лошадей породистых разводят?

- Ну-у, в общих чертах – неуверенно протянул Спарре.

- В общих чертах… - передразнил его Шеффер, но продолжил - жеребец породистый, коего с кобылой нужной спарить требуется, горяч и нетерпелив, как наш кронпринц. Ждать не может пока кобыла будет готова принять его. Потому ее покрывают сначала жеребцом простым, беспородным, но до этого дела весьма охочим и умелым, только до конца довести ему, ясное дело, не дают, в последний момент конюх одного коня стаскивает, а русака породистого направляет. Куда нужно. И все тут. Потомство обеспечено. А тут еще все сложнее. Королева-то девственница до сих пор была.

- Так что конюший…, а потом король? - И Спарре замолчал сам пораженный тем, что случайно вырвалось.

- А вот этого я не знаю! - Сказал, как отрезал Шеффер. – И вам, барон, не советую далее интересоваться. София Магдалена королеве-матери лишь сказала, что все получилось. И точка.

- Да-а – задумался Спарре – ну и дела в королевстве нашем.

- Кстати, - Шеффер поменял тему разговора – а как супруга ваша?