Швея из Парижа

И она поцеловала его, а затем потянула к себе и вобрала в себя полностью. Теперь он закрыл глаза и шептал ее имя, уткнувшись лицом в шею, стискивая ее ладонь настолько сильно, будто и его мир сжался до точки; остались только Эстелла и Алекс, и еще чувство, у которого не было имени, потому что подходящих слов не существовало.

Глава 28

Долгое время они не двигались – сил не осталось ни на что, кроме как лежать, прижавшись друг к другу, целоваться и приходить в себя. Наконец Эстелла перекатилась на живот и легла подбородком на руки. Алекс повернулся на бок, оперся на локоть и принялся ласково поглаживать ее обнаженную спину.

– А это лучше, чем я себе представлял, – сказал он, улыбаясь.

– Вот сейчас ты говоришь, как будто изображаешь из себя самого главного развратника в городе, – рассмеялась Эстелла.

– А мне что, не дозволено наслаждаться? – Алекс приподнял бровь.

– Конечно, дозволено. Но ты и правда… представлял себе такие вещи?

Он дотянулся до ее подбородка и поцеловал.

– Если мне за это ничего не прилетит, то да. Я тысячи раз в своем воображении проделывал с тобой это. – Он расхохотался. – Да ты покраснела! Не могу поверить! Наша дерзкая Эстелла не находит слов и краснеет!

Она перекатила его на спину и уперлась руками в грудь.

– Я была полной идиоткой. Ни о чем не догадывалась. Считала тебя мужчиной, который зачем-то взял и перевернул мою жизнь, и даже не позволяла себе думать иначе. И еще я всегда воспринимала тебя и Лену…

На миг они замолчали.

– Я понял, – сказал Алекс. – Я хотел внушить тебе, что мы с Леной вместе, чтобы не подпускать к себе. А теперь рад – ты чувствуешь то же самое, что и я.

– За это благодари Питера. Он задал мне такую трепку, какую я в жизни не получала.

Алекс поморщился:

– Прости. Такой уж он сверхзаботливый. Мы с ним прошли через огонь и воду. Агент со сломанной ногой – его брат. Питер туповат; просто считай, это был экстравагантный способ поблагодарить тебя за помощь.

– Не знала. И не извиняйся. Я рада, что он меня вразумил. Иначе прямо сейчас могла бы лежать в постели с кем-нибудь другим, – добавила она, озорно сверкнув глазами.

– Не шути так. – Алекс поцеловал ее снова, словно желая убедить – она находится сейчас в единственно правильном месте. Впрочем, Эстелла в убеждении не нуждалась.

– М-м-м… – протянула она, когда Алекс отпустил ее. – Должен быть закон, запрещающий такие вот поцелуи. Если только ты хочешь, чтобы он завершился кое-чем…

Она не закончила. Алекс поцеловал ее снова, точно так же, как вначале, и она забралась на него, провела руками по груди и ощутила, как его ладони в том же ритме начали движение по ее бедрам.

* * *

– Ты над чем-то работала перед моим приходом? – спросил Алекс чуть позже, закуривая сигарету и прислоняясь спиной к дивану.

Эстелла встала. Он наблюдал, как она идет, обнаженная, прекрасная и в данный момент вся его, и загасил сигарету – разве можно дышать, глядя на нее, да еще и с полными легкими дыма?

– Вот. – Эстелла вернулась и протянула ему тетрадь.

Алекс вытянул руку, и она легла на нее, свернувшись калачиком и уткнувшись головой ему в плечо. Он поцеловал ее волосы и снова ощутил нехватку воздуха; она оказалась женщиной, которая жаждет получить то, что бывает после секса, – медленные объятия, остановку времени зимним вечером, когда день давно померк, однако воздух все еще хранит то, чем они занимались, а надежда на повторение сияет, словно полная луна. Словно все время мира принадлежит им, чтобы целоваться, касаться друг друга и не отрываться друг от друга дольше чем на миг, никогда больше не знать одежд… Словно их вдвоем унесло течением из этого мира и выбросило на берег любви и желания.

Алекс просмотрел каждый эскиз, представляя Эстеллу в каждом из платьев, как соблазнительно ее тело движется под тканью и как она будет улыбаться, когда он сорвет с нее одежду.

– Ты задумала новую коллекцию? – Он снова закурил, пытаясь хоть чем-то занять руки, которые хотели одного – еще раз коснуться Эстеллы.

– Не знаю. Последние несколько месяцев я совсем не работала. Впервые в жизни ощутила себя потерянной. А сегодня вдруг вдохновение нашло. Вот только что делать с рисунками, не решила.

– У меня есть для тебя кое-что. – Алекс потянулся за брюками и достал из кармана конверт. – Собственно, потому я и пришел. В «Барбизон» не попасть, так что я отправился к Сэму, а он сказал, тебя можно найти здесь.

Он подал ей письмо и приготовился к любой реакции. Да, Эстелла заслужила все, что упомянуто в дарственной: особняк в Грамерси-парке, коллекцию живописи, мебель и деньги на банковских счетах Лены – а там накопилась порядочная сумма, поскольку Лена аккуратно и прилежно инвестировала средства, полученные в качестве залога за драгоценности Фрэнка и Гарри, – хотя Алекс знал, что она не согласится.

Пока она читала, Алекс сказал:

– Лена попросила меня составить документ перед отъездом во Францию. Теперь я думаю – может, у нее было предчувствие?

Эстелла добралась до конца письма и взглянула на Алекса широко раскрытыми глазами.