Швея из Парижа

– Я не могу это принять. Худшей сестры, чем я, не найти на всем свете. Постоянно отталкивала Лену… Это все равно что украсть предназначенную ей жизнь.

Алекс сгреб Эстеллу в охапку, при виде ее страданий внезапно ощутив боль, не похожую ни на что испытанное им, – а он прошел через все виды физической боли. Если любовь способна так ранить… мало кто вообще отважился бы на любовь. Однако если любовь означает способность прижать к себе другого человека как самое ценное в мире сокровище, значит, она стоит всех богатств.

– Ты должна принять все. Это подарок, который Лена хотела тебе сделать. Чтобы ты прожила жизнь, о которой она лишь мечтала, так и говорится в письме. Иначе получится, ее жизнь прошла впустую. А для тебя это способ осуществить все, что не удалось сестре. Ты в долгу перед Леной. – Алекс понимал, что в каком-то смысле кривит душой, однако все сказанное было правдой. Лишь Эстелла может переписать набело жизнь Лены, преобразовать все ее страдания в нежность, тепло и любовь, а не потери и сожаления. – Она любила тебя. – Он поцеловал Эстеллу в лоб. – В самом деле любила.

Эстелла содрогнулась и судорожно всхлипнула. Алекс прижал ее к себе еще сильнее, она вцепилась в него, словно его присутствие приносило облегчение. На Алекса накатила волна обожания – он никак не мог поверить, что изо всех людей она искала утешения у него. Он не смог произнести ни слова. Так они сидели долгое время, слившись в одно целое, словно отогреваясь в объятиях друг друга.

Наконец Эстелла оторвалась от Алекса. Он вытер слезы на ее щеках.

– Я чувствую… – начала она.

– Вину?

– Да.

– Не надо. Ты будешь виновата, если все это так и будет валяться без применения. – Он указал на эскизы. – Сделай это для Лены. Исполни ее желание.

Она кивнула:

– Да! Я посвящу ей коллекцию.

– Вот и замечательно.

Они опять замолчали. Затем Эстелла спросила:

– Где ты пропадал?

Как же Алекс ненавидел ответ, который был вынужден дать!

– Мне нельзя рассказывать. Сама понимаешь.

– Ты нашел мою маму? – шепотом проговорила она.

На сей раз, слава богу, ответить можно.

– Да. Она жива. Однако перебралась в другое место. Куда именно, не могу сообщить.

– То есть и написать ей нельзя?

– Пока нет.

– Ты надолго в Нью-Йорк?

– А вот это не секрет, – улыбнулся Алекс. – У меня месяц отпуска. И я планирую провести с тобой столько времени, сколько получится. Целовать тебя, когда хочу, – он поцеловал ее шею, потом грудь, сначала нежно, а затем со все большей жадностью, – и где хочу. – Он спустился ниже, к животу, и вопросительно взглянул на нее.

– Не останавливайся, – прошептала Эстелла.

– И не подумаю.

* * *

Когда они закончили, Алекс перевернул Эстеллу и положил ее голову себе на грудь.

– Давай уедем в долину Гудзона. Подальше от всего. Только ты и я. – Она не ответила, и он добавил: – Можешь поработать и там, если именно это тебя беспокоит. Мне не помешает, ты только приезжай.

– Ты в самом деле хочешь провести со мной весь отпуск?

Алекс, уловив недоверчивость в голосе Эстеллы, повернул ее голову и заставил посмотреть себе в лицо.

– Я люблю тебя, Эстелла.

На ее лице отразилось такое удивление, что он не удержался от смеха.

– А я-то надеялся хотя бы на спасибо.

– Я просто… не могу себе представить, чтобы ты в меня влюбился.

– Понимаю, может, я ненормальный и в реальной жизни так не бывает – разве что в кино, – но в ту минуту, когда ты ворвалась в театр Пале-Рояль и заговорила со мной, я ощутил нечто такое, чего в жизни ни к кому не испытывал. И это чувство не прошло.

– Не могу поверить, что я растратила впустую столько месяцев, недолюбливала тебя за все то, в чем ты не был виновен. Ну ладно, наверстаю, – улыбнулась она, – потому что я тоже тебя люблю. Очень люблю.

– Слава богу, – выдохнул Алекс и поцеловал ее.

Эстелла затянула поцелуй насколько могла. Затем объявила:

– Едем в Сонную Лощину! Хотя работать там все равно не получится. Мне нужна Джейни, чтобы примерять модели на нее, и Сэм как закройщик.

– Мы их тоже пригласим, – сказал Алекс, хотя, судя по голосу, перспектива не вызывала у него особого восторга.

Эстелла рассмеялась:

– Ага. Пригласим друзей в дом, а сами целый месяц будем ходить обнаженными? Ты именно этого хочешь?

Алекс застонал.

– Не смей такое говорить. Целый месяц с тобой и без одежды… Я этого не вынесу. Даже подумать страшно. – Он сделал паузу и добавил: – Хотя, если взглянуть реалистично, у меня тоже найдется работа. Безопасная работа, обещаю! – воскликнул он в ответ на ее подозрительный взгляд. – Всего пара встреч в правительственных кругах. Так почему бы нам сначала не провести неделю вдвоем, а потом пусть приезжают друзья, чтобы ты смогла работать? Я не возражаю. – Алекс запнулся, однако заставил себя произнести: – Ты и Сэм… вы же не…

– Сэм – мой друг. Очень хороший друг, но не более. Клянусь.

– Верю. Мне просто кажется, он тебе больше подходит.

– Мне не нужен более подходящий, – шепнула Эстелла. – Мне нужно другое. А еще спасибо. Немногие мужчины согласятся впустить в дом двух, по сути, незнакомых людей, чтобы разделить с ними так тяжело заработанный отпуск.