Швея из Парижа

– Теперь ты можешь опять встречаться с девушками. Самая трудная часть работы позади, – сказала она, садясь в такси рядом с Сэмом. Весь прошедший год они трудились не покладая рук, и Эстелла внезапно поняла, что личная жизнь Сэма, обычно бурная, но непостоянная и никогда слишком долго не зацикленная на одной женщине, сошла на нет. – Иначе я буду переживать, что разрушила твою жизнь.

– Эстелла, ты сделала с моей жизнью как раз противоположное.

Намек был вполне прозрачен, однако Эстелла дала себе слово на вечеринке держаться от Сэма на некотором отдалении, чтобы не отталкивать других женщин.

Они прибыли в Метрополитен-музей одновременно с Джейни и Нейтом, и, когда Эстелла увидела, как Нейт пожирает глазами свою жену, сразу поняла – платье подруги нужно непременно запускать в производство. Она взяла Сэма под руку и вошла в музей.

Первым, кого Эстелла встретила, был Алекс.

Шок оказался настолько силен, что она остановилась как вкопанная; идущий сзади человек споткнулся о нее.

– Простите, – извинился за нее Сэм. Сама Эстелла лишилась дара речи.

Алекс – совершенно точно Алекс! – стоял в другом конце зала, невообразимо привлекательный в своем смокинге, и оживленно с кем-то разговаривал; щетина на лице отросла длиннее, чем полагалось, словно он только сегодня вечером прибыл в страну и отправился прямиком на вечеринку. Кроме того, черты лица заострились, а глаза выглядели усталыми, словно насмотрелись на такое, что невозможно видеть. Зная о прошлом Алекса, Эстелла даже боялась подумать, какие еще ужасы он мог пережить, чтобы вот так выглядеть.

Сэм проследил за ее взглядом:

– Ого!

– Я не знала, что он на Манхэттене, – прошептала Эстелла.

В эту секунду блондинка в белом платье с ненавистным Эстелле турнюром взяла Алекса под руку. Он как раз поднял глаза и увидел Эстеллу. На его лице отразился шок, равный тому, что чуть раньше испытала она; Алекс чуть не отдавил ногу блондинке, которая что-то буркнула с недовольной гримасой. Сэм развернул Эстеллу и увлек в направлении бара.

– Большой сайдкар, – выдохнула она.

– Эстелла! Bonsoir! – Бэйб Пейли поцеловала ее в обе щеки и кивком указала на бокал. – Похоже, ты собралась как следует оттянуться?

– Угадала, – отшутилась Эстелла, словно ничего серьезного не произошло и она пришла на вечеринку, чтобы просто развлечься.

– Позволь мне представить тебя кое-кому. Сэм, не возражаешь, если я ненадолго похищу у тебя Эстеллу?

А ведь Бэйб считает их парой…

Сэм явно подумал о том же, потому что ухмыльнулся и сказал:

– Увидимся позже, любимая!

Он весело помахал ей и умчался. Эстелла даже немного развеселилась. Это оказалось весьма кстати – по какой-то причине Бэйб нацелилась на блондинку, которая пялилась на Алекса с наигранным обожанием. Они присоединились к компании Алекса слишком быстро, чтобы Эстелла успела собраться с духом.

– Юджини, вот женщина, о которой я тебе рассказывала. Эстелла Биссетт, модельер, автор моего платья, – сказала Бэйб девушке Алекса.

– Простите, но я о вас не слышала. – Юджини наклеила фальшивую улыбку, вульгарнее билборда. – Не хочу вас обидеть, но я привыкла шить одежду у своих французских модельеров. Конечно, пока идет эта ужасная война, я не могу заполучить ничего хоть сколько-нибудь модного. Постоянно уговариваю папу, чтобы он убедил своих друзей из Сената не урезать нормы и позволить всем нам носить те вещи, которые мы хотим. А он только посмеивается, будто над несмышленой.

Эстелла могла поклясться – Алекс вздрогнул, когда Юджини упомянула «ужасную войну», как вздрогнула и сама Эстелла. Однако она упрямо продолжала смотреть на Юджини, не на него.

– Enchantée[72], – по неизвестной причине перешла она на французский.

Наверное, ей необходимо быть сейчас как можно больше француженкой, чтобы держать себя в руках.

– О, так вы француженка! – просияла Юджини, словно это существенно повысило рейтинг Эстеллы в ее глазах. – Что, черт возьми, вы здесь делаете?

– Создает людям массу проблем. А еще создает прекрасную одежду, – перебил ее Алекс. Он, совершенно очевидно, оклемался и нацепил на себя тот ненавистный Эстелле показушно-куртуазный тон, которым пользовался и в театре Пале-Рояль, то есть когда работал; Эстелла надеялась, что сегодня именно тот случай; ничто другое не заставило бы Алекса сопровождать на модной вечеринке женщину подобную Юджини.

Хотя это несправедливо по отношению к нему. Он теперь может встречаться с кем угодно.

Алекс наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку – учтивый жест, которого явно не сумел избежать, – и при этом коснулся губами ее кожи – легко и торопливо, однако Эстелле все равно показалось, что она ощутила его руку у себя на щеке, на шее и еще ниже.

– Скорее последнее, – ответила она. – Проблемы я оставляю тебе.

Он рассмеялся и на миг стал больше похож на того Алекса, которого она знала и который мог утратить бдительность от ее каламбура.

– Так вы знакомы? – вмешалась Юджини, несколько повысив голос и поворачивая голову то к нему, то к ней. Затем подошла на шаг ближе к Алексу, словно это давало ей право обладания им.