Швейная машинка

Когда они уже собрались уходить, Энни, сказав, что кое-что забыла, вернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на квартиру. Она ходила из комнаты в комнату, запоминая все потертости и царапины. Отметки на кухонном дверном косяке, где фиксировался их рост, никуда не делись, а вот вместо семейных фотографий на стенах остались уже пустые бледные прямоугольники.

Энни в последний раз закрыла за собой красную входную дверь.

— Прощай, девятая квартира. Позаботься о новых жильцах, ладно? — прошептала она и поспешила к ожидавшей ее семье.

Конни

Октябрь 1986 года. Эдинбург

На выходных перед Хэллоуином перевели часы. После этого вечера стали для Фреда еще более мрачными и зловещими, а его одержимость предстоящими приключениями росла день ото дня. Все мальчишки во дворе были полны этих ожиданий. Как-то бабуля отправила его в школу, положив с собой обед с сюрпризом: между ломтиками ветчины она намазала слой кетчупа. Стоило ему откусить от сэндвича, как красный кетчуп начинал вытекать у него из уголка рта, вызывая одновременно и ужас, и неописуемый восторг у одноклассников.

Днем в понедельник, когда Конни забирала его из школы, раздевалка была полна возбужденных детей. Отовсюду слышались разговоры о привидениях, сладостях, тыквах и свечах.

— Бабуля, мне нужен костюм на Хэллоуин.

Она наклонилась, чтобы застегнуть длинные деревянные пуговицы на его черном полупальто.

— И какой костюм ты хочешь, Фред?

— Я должен быть страшным. — Он скорчил гримасу, продемонстрировав дыру от трех отсутствующих зубов, что добавило эффекта. — Очень, очень страшным! Кровь и все такое черное.

Они дошли до пешеходного перехода перед школой, и Конни взяла его маленькую ручку в свою:

— Это чтобы гулять переодетым в пятницу?

— Это и для школы, и гулять. Моя учительница, миссис Браун, объявила, что на праздник мы можем нарядиться в костюмы, если захотим. — Фред замолчал, пока они переходили дорогу. — А я очень хочу.

— Ты спрашивал маму, можно ли тебе гулять на Хэллоуин?

— Я буду не один, — ответил он, предвидя возражения.

— А скажи, кто еще будет?

— Нас четверо, и у двоих есть старшие братья, так что… он начал загибать пальцы, — довольно много.

— Кажется, мама в пятницу вечером работает, так что надо спросить дедушку, сможет ли он помочь.

— Хорошо. А у тебя есть из чего сделать плащ?

— Хочешь плащ?

— Да! Плащ длинный и плотный, чтобы тянулся за мной, когда я буду бежать по улице. Красный — как кровь!

— Хочешь посмотреть у меня в шкафу, когда придем домой?

Фред засиял:

— Да! Когда поем.

Заморить червячка после школы все равно было самым важным делом.

— А мы зайдем к твоим маме и папе, бабуля?

— Да, можем. Это самый быстрый путь домой, а у тебя уже в животике бурчит, как я слышу.

Его слегка липкие пальцы крепко держались за ее высохшую руку, пока они, обсуждая события дня, не дошли до ворот кладбища. Конни, как обычно, предпочла идти по гравийной дорожке, и, когда они дошли до места назначения, Фред присел на край одного из мраморных надгробий. Они приходили сюда раз в неделю, днем в понедельник, и только вдвоем. Это был их общий секрет, и они делали так всегда, сколько помнилось Фреду.

Конни коснулась верхушки могильного камня, погладила ее кончиками пальцев и смахнула несколько вето-чек, упавших с деревьев. Черный дрозд и его невзрачная самка свили гнездо в ветвях и вырастили здесь уже два выводка — эта мысль показалась ей утешительной. Но за последние несколько недель гнездо опустело, а кленовые листья пожелтели и облетели на могилу.

— Помоги мне немного прибрать, Фред, — сказала Конни.

Он встал и начал сметать листья, все в черных точках, пока не показался поросший травой могильный холмик. Это была единственная опрятная могила в своем ряду.

— А где мой папа?

— А? Что? — спросила Конни, поглощенная уборкой последних листьев.

— Я сказал, что не знаю, где мой папа.

— А зачем тебе это?

— Просто хочу знать, а ребята в моем классе сказали, что мне надо спросить маму.

— Ну, — осторожно сказала Конни, — наверное, ее можно спросить, но я знаю, что она от этого расстроится.

— Я не хочу ее расстраивать.

— И я не хочу, Фред. Так что, может, лучше и не спрашивать, пока ты не вырастешь.

Он подобрал крылатку клена и покатал между пальцами.

— Ладно. — Фред подбросил семечко в воздух и проследил за тем, как оно медленно падает на землю. — А знаешь, я так всегда делаю с мамой. Рядом с ее работой есть такое дерево, мы пускаем вертолетики.

— Ты наловчился.

— Моя учительница, миссис Браун, говорит, что в Эдинбурге растет самое высокое в Шотландии дерево с вертолетиками. Ты знала, бабушка?

— Нет, я не знала.

Ему стало скучно, и он взял ее за руку.

— Бабуля, мне надо в туалет, — соврал Фред. — Можно мы пойдем?

— Хорошо.

Перед уходом она, как всегда, поклонилась могиле. Фред видел, как она закрыла глаза и, протянув руку к выгравированным на камне словам, потрогала каждое из них, двигаясь сверху вниз — туда, где буквы были другой формы и не так сильно поросли мхом.

— А можно мне чипсов?

— Пожалуйста, — привычно поправила Конни.