Сибирь: счастье за горами

Прошло часа полтора, и вдруг вдали показались фары. К костру причалил… мой запоздалый транспорт. Я, однако, отогревшись, была настроена проучить раздолбая. Предложила: или я плачу меньше вполовину за такой «сервис» на грани фола, или он может считать, что зря потратил деньги на бензин, – я вполне могу остаться здесь ночевать. Раздолбай выбрал первое, и таким образом я прибыла в сэнсэеву деревню, которая давно спала глубоким сном. Сэнсэй, впрочем, не спал, а размышлял, с какими собаками и как ему теперь искать меня.

Вечером сэнсэй гадал для тех, кто ему звонил (звонки сыпались на трубку, точно в Смольном), а я наблюдала и делала пометки в блокноте. Так и закончился для меня шестой день моего путешествия без багажа.

День седьмой

Утром я проснулась от мяуканья кошки под окном. Я поздоровалась с сэнсэевым запасным шаманским костюмом, что висел над моей кроватью, оделась, отхватила ножом кусок вареной колбасы кошке и вышла на двор.

Все кругом торопилось жить под этим солнцем последних денечков бабьего лета. Я кинула кошке колбасу. Молочно-белая кошка с кофейными и серыми пятнами поглядела на колбасу, на меня, прыгнула через забор и пропала. Это было странно – я привыкла тут к тому, что абсолютно все зверье кругом всегда голодное. Я вернулась в дом, совсем не подозревая, что кошка приготовила мне сюрприз.

Сэнсэй должен был уехать по делам, а мне посоветовал сходить к истокам реки, где было священное место, проветрить мозги – потому что ведь через день уже в Москву. Кроме того, вечером нужно было дозаписать интервью с сэнсэем и еще подзаняться камешками.

Сэнсэй нарисовал мне карту, которую я тотчас в спешке сборов позабыла. Но поскольку я все хорошо запомнила, решено было не возвращаться.

Я совсем забыла сказать, что, кроме шаманства, сэнсэй был еще изрядным камнерезом. Фигурный столбик, что стоял при въезде в деревню, тот, что с названием села, – был сэнсэевой работы, например. Слева от калитки, во дворике под навесом, помещалась целая мастерская: лежали куски горной породы, а посреди стояла начатая статуя Будды в половину человеческого роста. Я услышала тихий писк, и тотчас с колен просветленного спрыгнул крошечный белый котенок в кофейных и светло-серых пятнах и посеменил к нам. Был он точной копией той кошки…

– Ах ты ж! – рассмеялась я. – Мамка-то у тебя ксероксом поработала – в саму себя окотила!

Пришлось рассказать сэнсэю про кошку.

– Тварюжка, а два и два сложила, – хмыкнул сэнсэй, – решила, раз колбаса есть у них, сюда и подброшу. Глянь, кот или кошка?

Котенок оказался кошкой.

– Возьми ее, отнесем к магазину.

– Да кому она там сдалась-то? – Я чувствовала себя немного ответственной уже – все же не без моего участия так вышло… Между тем хитрая мелочь, не будь дурой, проворно заныкалась среди отломков камня. И не вышла даже на колбасу. Решено было изловить котенка на обратном пути и выдворить.

– Сэнсэй, – начала я дорогой издали, – по-вашему, кто больше нужен в этом мире – мужчины или женщины?

– Конечно, и те и другие! – удивленно отозвался он.

– Ну так значит, в нем и кошки тоже нужны! А вот Ходжа Насреддин вообще считал, что женщины стоят больше мужчин.

– Это почему же?

Я припомнила старую байку:

«У Ходжи Насреддина однажды спросили:

– Как ты думаешь, уважаемый Ходжа, а кто более ценен в нашем мире – мужчина или женщина?

– Конечно, женщина! – не задумываясь, ответил Ходжа.

– Почему?

– Видите ли, то, что ценно, стоит денег, не правда ли?

– Несомненно.

– А кто платит калым: жених за невесту или наоборот?

– Жених и платит, а кто же еще!

– Получается, что женщина для мужчины стоит довольно дорого, а мужчина для женщины не стоит ничего. Значит, женщина более ценна в этом мире».

На этом мы распрощались – я отправилась искать истоки реки, а сэнсэй по своим делам.

На мосту я постояла, наблюдая, как лошадиный табунок неспешно переходит через речушку, и двинулась вверх по течению. Вспомнила, что однажды Вирджиния Вульф написала, что нужно же когда-то человеку просто посидеть на берегу, кидая в воду камешки. Или это сказала не она… Хотя вполне могла бы сказать, подумалось мне. А еще вроде кто-то из мудрых говорил, что если, бросая камешки, не созерцать при этом расходящиеся от них круги, то это занятие совсем бесполезное… Так или иначе, я собиралась не кидать их, а снова немножко подсобрать у истоков. Про то, что есть время для собирания камней и для разбрасывания, писал еще один чувак. По правую руку осталось деревенское кладбище, где пребывали оболочки тех, кто свое уже отразбрасывал и отсобирал. По горизонту ходили лошади, кругом звенели кузнечики.

Собственно, искала я истоки не реки, а ручья, что в нее впадал. Ручей отходил налево, в лесистый овраг. По дну стелились красные водоросли. Уверившись, что иду правильно, я двинулась по берегу.