Сибирская сага. История семьи

В товарных вагонах перевозят скот, овощи — да вообще что придется, — так что человеческих условий у нас просто не было. Не было и самого главного — воды! Не только для омовения, поддержания чистоты, а питьевой воды! У нас с собой было несколько бутылок с соком и трехлитровая бутыль с вишневым вином — подарок для Мавры Адамовны от бабушки. Из еды — жареная курица, десяток яиц да наливные шанежки, мои любимые, испеченные бабушкой.

Мама сперва погоревала-погоревала, а потом, как всегда, оптимистично успокоила нас с Аллой — так звали нашу новую знакомую:

— Ничего, девочки! Еда у нас есть, питье тоже! Пробьемся!

Но мы еще не знали о полном отсутствии туалетов! А необходимость в их посещении уже чувствовалась. Наш поезд, попробовав тронуться, стоял. Никто не знал, когда он поедет, выйти из вагона было страшно. Это был первый удар под дых! Солнце уже село, взошла луна, осветив вокзал, как электрическая лампочка. Мы с Аллой, на свой страх и риск, спрыгнули и сделали свои дела за какой-то повозкой. Стало легко. Мама хотела последовать нашему примеру, но не успела — поезд тронулся. Хорошо еще, что двигался он не очень долго. Отъехав на несколько километров от города, поезд остановился, и народ повалил из вагонов. Светила огромная луна, кругом голая степь, укрыться негде. Люди справляли нужду прямо около вагонов, мужчины не стеснялись женщин, женщины мужчин. Для меня это стало таким потрясением, что я рыдала и отказывалась поступать как все. Только на следующий день маме удалось на каком-то полустанке уговорить женщину-киргизку продать старое ведро, на котором она сидела, торгуя фруктами. Алла достала из чемодана простыню, и мы, по очереди держа ее, загораживали друг друга во время туалета.

Путешествию нашему не было конца. С каждым днем таяли накопленные килограммы и мое здоровье. Днем мы задыхались от жары, а ночью стучали зубами от холода. Поезд останавливался возле каждого столба — так мы шутили. Он мог стоять десять-пятнадцать минут, а мог пять-шесть часов. Иногда, засыпая вечером, мы просыпались утром на том же месте. Быстро сложилось правило: во время остановок женщины совершают туалет по одну сторону состава, мужчины по другую. Далеко отойти от вагона было нельзя — страшно отстать и остаться в степи. Когда поезд останавливался в населенном пункте, у продавцов скупали все подчистую. Теперь мужики старались курить во время стоянок — в вагонах были больные, дети.

Умолчу о самых тяжелых событиях, происходивших с нами во время этой поездки. О многом просто не хочется писать. Позже, когда я читала или слушала рассказы о войне, о том, как люди выживали в нечеловеческих условиях, я очень хорошо представляла, что это такое. Вначале страдание физическое, затем моральное, а затем — безразличие, безысходность и опустошение. Вот это самое страшное и губительное для нормального человека. Страшно потерять человеческое достоинство!

Наше путешествие на «пятисотом веселом» закончилось на двенадцатый день. Мы прибыли в Новосибирск. Нужно ехать дальше до Красноярска. Как и на чем? Мама оставила меня с вещами на перроне и пошла узнать у дежурной, какой из составов, стоящих на станции, идет на восток. Должна сказать, что моя мама обладала великолепными способностями, настоящим талантом к общению. Она сразу видела, с кем и на каком «языке» нужно разговаривать, чтобы вызвать симпатию и участие. Спустя годы мы с мужем будем неизменно восхищаться этим ее качеством. Вскоре я увидела, как дежурная повела маму по перрону, а затем они зашли в купейный вагон новенького поезда. Еще минут через двадцать я увидела, что они идут в мою сторону втроем — с проводником. Проводник взял чемодан и сумку, мама чемодан, а я вторую сумку, и мы пошли к вагону. Проводник провел нас в вагон, завел в отдельное купе, убрал наши вещи, выдал постельное белье. Маме сказал:

— Когда поезд тронется, я отведу вас в служебный туалет, где вы сможете помыться.

Я была поражена. Как нам удалось попасть из кошмарного ада в настоящий рай?!

Я так и не узнала, что мама говорила дежурной, что они обе потом говорили проводнику, за что он оказал нам такую невероятную услугу.

К Мавре Адамовне и Музе Иосифовне Марковым мы приехали чистые, помытые, хорошо пахнущие. Только я не помню, чтобы мы вручали Мавре Адамовне бабушкин подарок — вишневое вино в трехлитровой банке.

Возможно, им моя мама рассчиталась с проводником поезда Новосибирск — Красноярск.

Может быть!

Красноярск, август 2010 г. — Москва, февраль 2011 г.

Красноярск Новая школа

Преодолев тысячи километров, пережив массу неприятностей и мою болезнь во время поездки на «пятисотом веселом» поезде, мы приехали из Новосибирска в Красноярск в шикарном двухместном купе с зеркалами, белой чистой постелью, горячим чаем вечером и горячим завтраком утром. Нас никто не встречал — наши родственники просто не знали, что же с нами стряслось и куда мы пропали на целых двадцать дней после того, как выехали из Токмака. Но вот наконец радостная встреча!

Утром все торопились на работу. Муза Иосифовна — моя троюродная тетя — сказала: