Читаем Сибирская тетрадь полностью

35) Пришлось мне пройти по зеленой улице — т. е. пройти сквозь строй солдат со шпицрутенами, получая определенное судом число ударов по обнаженной спине. Ср. запись № 169.

37) Я ведь, брат, взят от сохи Андреевны — присловье, означающее крестьянское происхождение; в более широком смысле — о человеке незнатного, низкого происхождения. Подобное величание сохи встречается и в других поговорках: «Полюби Андревну — будешь с хлебом» (см.: Даль, Пословицы, стр. 525).

38) Переменил участь — выражение из тюремно-арестантского жаргона, означающее побег, за которым следуют новый суд и приговор. См. стр. 66 и 175, где Достоевский раскрывает содержание этого «термина».

39) Варнак <...> сильнокаторжный. — Варнак, варначий сын — каторжанин (см.: Даль, т. I, стр. 168), употреблялось как бранное в сибирском и уральском говорах (см.: Максимов, стр. 17); посельской сын — сын человека, сосланного на временное или пожизненное поселение в Сибири; сильнокаторжный — ироническая переделка арестантами официального названия осужденных на каторгу и ссылку «ссыльнокаторжный».

40) Эх ты, подаянная голова — насмешливое прозвище, употребляемое в тюремной среде по адресу нищих арестантов, пробавляющихся подаянием.

43) ...в прохожем ряду ветром торгуют — поговорка о нищих бродягах. Близких вариантов не найдено.

44) По находным деньгам, по столевской части — выражение из тюремно-воровского жаргона; означает воровство со взломом (см.: Трахтенберг, стр. 57).

45) Крестный отец! <...> палач! — поговорка о человеке, рожденном в тюрьме или на каторге и обреченном поэтому по законам того времени на каторгу и вечное поселение в Сибири (см.: Короленко, т. I, стр. 216).

55) «Тебя как зовут?» <...> «Потачивай небось» — запись шуточного рассказа о допросе бродяг, обычно скрывающих свое имя и происхождение. В прозвищах и кличках бродяг, записанных Достоевским, содержатся намеки на их биографию, понятные только арестантам. «Псевдонимы каторжных всегда выражают поползновение на своего рода остроумие... Прозвания берут по первому вдохновению, но не без скрытого желания насмешки над допросчиками и сыщиками» (см.: Максимов, стр. 216).

56) Пошел служить генералу Кукушкину, махни-драло сделал — пословичные выражения из тюремного жаргона, означающие побег. В арестантской среде существовала легенда о бродяжьем генерале (иносказательное название кукушки), сзывающем весной бродяг к себе на службу. Считалось, что человек, побывавший «на вестях у генерала Кукушкина», уже не может мириться с тюремным режимом и совершает побеги систематически (см.: Даль, Пословицы, стр. 274; Короленко, т. I, стр. 500; В. Крестовский. Сочинения, т. I. СПб., 1898, стр. 193; Максимов, стр. 64; Д. Кеннан. Сибирь и ссылка. СПб., 1906, стр. 208).

57) «Что везешь? <...> так чего спрашиваешь?» — тюремный вариант народного анекдота (см.: Афанасьев, т. III, стр. 292; Андреев, № 2051).

58) ...четушку поставить. — Четушка — название четверти штофа, который составлял 1/10 ведра (см.: Даль, т. IV, стр. 602). На тюремном жаргоне четушкой называлась также любая печать (см.: Трахтенберг, стр. 65).

59) Железные носы — прозвище следственных или осужденных «политических» преступников (иначе: железоклюи). В более широком смысле — представители привилегированных сословий, дворяне (см.: Трахтенберг, стр. 24).

63) Сек бы ты тогда <...> а не теперь. — Ср.: «Не учили поперек лавочки»; «Не учили, когда поперек лавочки лежал, а во всю вытянулся — не научишь» (Даль, Пословицы, стр. 422).

65) Собрали слезы, послали продать — присловье, выражающее насмешку над крайней нищетой. Близких вариантов не найдено.

66) «Рады, что здесь до чистяка добились». — Чистяк — «хлеб из чистой муки без примеси мякины, т. е. обыкновенный хваленый артельный хлеб» (см.: Максимов, стр. 161). См. стр. 23 с примечанием Достоевского к этому слову.

67) Знать, тебя черт ядрами кормит — шуточная поговорка о тех, кто крепок здоровьем. Ср.: «У богатого черт детей качает» (Даль, Пословицы, стр. 82).

68) ...у бабе простокишу поел <...> Крыночная блудница. — Поесть простокиши — бежать из острога и уже через несколько дней быть пойманным (см.: Трахтенберг, стр. 49). Крыночная блудница — прозвище тех, кто попал в Сибирь за пустяковую вину.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии