Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Скандал между Шульгиным и Кульмаметевым был не единственным конфликтом, возникшим на этом дальнем аванпосте. Служилые люди были неспокойны. Они тоже хотели торговать, но им это было позволено лишь после того, как закончится торговля государственными товарами. Будучи раздражены, они приступили к Шульгину с «бунтом и криком». Неудивительно, что Шульгин резко отреагировал на неподчинение служилых людей. В своем статейном списке он выдвинул обвинения не только против Кульмаметева, он обвинил и служилых людей в мятежном поведении. Ответом на это стала дальнейшая риторическая эскалация: служилые люди обвинили Шульгина в бесчисленных злоупотреблениях и незаконных деяниях. Непопулярный Шульгин признал, что высек одного солдата в день именин царя Иоанна Алексеевича, но настаивал, что солдат заслуживал порки879.

В одной из жалоб служилых людей упоминался человек по имени Дмитрий Константинов, которого называли «греком»880. Служилые люди требовали – и даже с угрозами, – чтобы Шульгин отпустил Константинова в Китай881. По словам Шульгина, Кульмаметев попытался заключить сделку с Константиновым, который прибыл на Ямыш-озеро напрямую из Китая, не имея должной проездной грамоты от российских властей. Служилые люди исходили из того, что, как только будет заключен государственный договор с Константиновым, он уедет и они смогут начать собственную торговлю. Поэтому они добивались, чтобы Константинова отпустили в Китай. Однако, выполняя полученные им указания, Шульгин конфисковал все товары грека и отправил их в Тобольск. Константинов, со своей стороны, утверждал, что он поступал подобным образом и раньше. Во время предыдущего путешествия его товары хранились в монастыре близ Тобольска, пока он занимался другими делами. В этом инциденте Константинов не говорил о каких-либо связях с братьями Филатьевыми, представителями купеческой элиты, которым посвящена шестая глава, но в других случаях его записывали как агента Филатьевых. Историк Вилков предположил, что гость Остафий Филатьев использовал свое влияние, чтобы защитить Константинова от неприятностей, в которых он мог бы оказаться из‐за отсутствия документов, что, впрочем, стало проблемой лишь после того, как сделка провалилась.

Неясно, почему затормозилась сделка с бухарцами. Глава бухарского каравана, Юге, обвинил Кульмаметева в том, что переговоры зашли в тупик, заявив, что тот насильно навязывал цену, что совершенно немыслимо882. В ходе последующего расследования выяснилось, что около ста пятидесяти человек были в курсе высказывания Юге, – интересная деталь, которая, впрочем, может иметь больше отношения к пересудам, чем к реальности883. Впечатляет, как много внимания уделяли эти служилые люди государственной торговле; этот эпизод показывает сложнейшие тенденции, которые в этой милитаризованной рыночной ситуации лишь в малой степени объясняются спросом и предложением. Как и следовало ожидать, московские власти приказали провести расследование. Следователи забросили широкую сеть, допросив более ста служилых людей с разных сибирских таможен, казаков, калмыков и купцов, результатом чего стал еще более длинный документ (144 страницы), который, к сожалению, не содержит резолюции по делу. Тем не менее эта история заключает в себе сложности пограничной торговли и ее разнообразие.

Во-первых, мы встречаем в сибирском пограничье раннего Нового времени самых разных персонажей – монастырских крестьян, иностранных контрабандистов, русских торговцев, должностных лиц, сибирских и проезжих бухарцев и разнообразных служилых людей (солдат, казаков, чиновников), и все эти люди составляют насыщенную сеть милитаризованной и рыночной торговли между людьми разных культур и разного звания – торговли легальной, нелегальной, частной и государственной. Казенные караваны, нагруженные пушниной и драгоценными тканями, не имели ничего общего с торговлей ради выживания, которой желали некоторые из участвовавших в эпизоде служилых людей и от которой они зависели884. Но вместе с тем эти различные виды торговли занимали одно и то же пространство, влияли друг на друга, в них порой были вовлечены одни и те же действующие лица. Купеческая торговля, торговля ради выживания, государственная и частная торговля влияли друг на друга, частично перекрывались и конкурировали друг с другом. Отношения между этими видами торговли не сводились к противостоянию; их можно описать как конкурентно-симбиотические.