Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Служилые люди и казаки, вовлеченные в сбор соли, играли важную роль в сибирской торговле и, вероятно, составляли большинство русских на Ямыш-озере. В 1673 году казаки, татары, а также сибирские и проезжие бухарцы вместе спустились на лодках в Тару после ямышевской ярмарки856. Ездили на озеро Ямыш и русские купцы – как привилегированные (гости и купцы гостиной сотни), так и обычные. Хотя русских купцов на Ямыш приезжало меньше, чем русских служилых людей, объем их торговли был не менее существенным. Купцы Европейской России могли узнать о Ямыш-озере из разных источников. Их агенты хорошо знали местность и часто путешествовали вместе со служилыми людьми. Кроме того, они могли встретить знающих людей и в Москве, потому что те, кто служил в Сибири, бывали в столице, примером чему служит картограф Семен Ремезов. Находясь в Москве, бухарец Сеиткул Аблин, который на одном этапе заказал дощаник (речную плоскодонку) для транспортировки товаров на Ямыш-озеро, общался с могущественными людьми857. В частности, он взял взаймы деньги у боярина Бориса Ивановича Морозова или у его вдовы858. Влиятельные купцы, заинтересованные в развитии своей восточной торговли, безусловно, могли искать и, возможно, искали таких опытных людей, как Аблин. В 1668 году на Ямыш-озере торговало по крайней мере шесть купцов из Руси859. В 1685 году, как сообщалось, почти пятьдесят русских купцов проделали всю дорогу до озера Ямыш860. Агент Филатьевых Дмитрий Константинов тоже побывал там в 1685 и 1686 годах вместе с другим привилегированным купцом гостиной сотни861. Русский купец из Ярославля торговал на Ямыш-озере в 1705 году862. Но наиболее многочисленными на озере Ямыш были, вероятно, бухарцы – как сибирские, так и из Центральной Азии.

ПРИБЫЛЬ ЗА ГРАНИЦАМИ РОССИИ

Первоначально речь шла о соли. Но вслед за этим возникла и развилась ярмарка на Ямыш-озере, и хотя на ней действовало государство, сама она, по крайней мере вначале, была свободна от государственного регламентирования. Как и следовало ожидать, Московское государство увидело в ямышевской торговле возможность получить барыши и вскоре выразило стремление регламентировать торговлю на Ямыш-озере и одновременно с этим участвовать в ней. В какой-то момент государство начало посылать таможенников из Тобольска на озеро Ямыш, чтобы облагать пошлинами проходившую там торговлю. Как сказано выше, уже в 1624–1625 годах тобольская таможня послала на Ямыш-озеро двух целовальников-бухарцев863. Возможно, вначале таможенников посылали с целью учета собранной соли (казенная соль пошлинами не облагалась)864. Неясно, взимали ли они пошлины на ранних стадиях, но я сомневаюсь, что на окраине, страдающей от недостатка ресурсов, государство могло послать целовальников без цели получения доходов. Ни одна таможенная книга XVII века с Ямыш-озера до нас не дошла, поэтому представление о том, что там происходило, можно получить только из вторых и третьих рук – например, из записей тобольской, тюменской, томской или тарской таможен, в которых купцы сообщают, что приехали через Ямыш-озеро и заплатили там пошлины. В тарской таможенной книге несколько записей за 1674/75 год повторяют одинаковую формулировку: «А с ними отпущено промыслу их в дощанике привозу от Ямыша-озера по смете таможенных целовальников тысяча сто пуд соли, а по Тарской таможенной оценке тое у них соли на сорок на четыре рубли»865. Подобная формулировка указывает, что таможенный служащий находился на Ямыш-озере для учета соляной добычи, но не подтверждает, что производился сбор пошлины. Другая запись из той же таможенной книги подтверждает, что на озере Ямыш взимались пошлины; таким образом, самые ранние сведения о сборе пошлин на Ямыш-озере, которые мне удалось найти, восходят к 1673/74 году. Казак уехал из Тары в Тобольск с тканями, которыми он торговал от имени своего тестя. С некоторых тканей пошлины не платились, потому что они были обменяны на русские товары, на которые на Ямыш-озере в 1673/74 (7182) году уже была выплачена десятая пошлина. Другие декларации аналогичны866.