Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Будучи представителем этой купеческой элиты, Остафий Филатьев руководил делами многочисленных приказчиков, подвластных ему людей и служащих в Сибири и других регионах вдали от Москвы. В мире раннего Нового времени, когда милость и покровительство были чрезвычайно важны для успеха, лучше всего было находиться в центре. Государственная служба занимала центральное место в московском обществе задолго до того, как Петр провозгласил себя «первым слугой Отечества». Государство ждало службы от всех социальных групп, и купцы не представляли собой исключения из правила. Как было сказано в первой главе, гости и купцы гостиной сотни формально служили государству на многочисленных ролях. Одной из составляющих этой службы были советы. Иван IV, как известно, сказал Энтони Дженкинсону: «Мы знаем, что дóлжно выслушивать купеческие дела, ибо они опора нашей царской казны»984. Династия Романовых относилась к этому серьезно. Государство регулярно обращалось к купцам за информацией о вопросах, связанных с коммерцией. Личное знакомство с высшими чиновниками царства и прямой к ним доступ заключали в себе, разумеется, очевидные выгоды. Когда сэр Дональд Маккензи Уоллес (1841–1919) принижал русских купцов, боровшихся за право принимать в своих домах высших должностных лиц, он упускал из виду, какой ценный капитал зарабатывает тот, кто налаживает политические связи, – не только в России, но и в его родной стране985. В XVII веке темп взаимной интеграции экономик России и стран Европы нарастал, и находиться в Москве было особенно важно потому, что в связи с этим изменением более тысячи трехсот европейских купцов пришли в Москву искать рынков и барышей – и эти купцы прекрасно понимали важность политического покровительства. Романовы искали равновесия между двумя подходами. В теории, подобно другим руководителям протекционистско-меркантилистских государств раннего Нового времени, они признавали, что благоденствие отечественных купцов пойдет стране на пользу. На практике же западноевропейские купцы часто предлагали что-нибудь заманчивое – звонкую монету, доступ к ценным товарам и иностранным рынкам, специалистов986 и прочие выгоды, которые были привлекательны для российского руководства здесь и сейчас. Периодически государство заключало сделки с иностранными купцами, которые, с точки зрения русских купцов, вредили их собственным интересам. Поэтому представители российской купеческой элиты старались сохранить доступ к царскому двору, чтобы не потерять возможности отстаивать свои запросы987.

Соперничество за придворные милости было отнюдь не единственной причиной, почему имело смысл находиться ближе к центру. Долгое проживание в родном городе могло привести к дурным последствиям. Гость Олисов, из Казани, в 1704 году свидетельствовал о том, как дорого могло обойтись отсутствие в Москве в момент исчисления суммы налогов: «А в прошлые годы, когда в Москве определялись для гостей пошлины… в мое отсутствие налагали на меня большой налог – сто тридцать рублей за каждый сбор и такие сборы происходят два и более раза в год»988. Действительно, одна из «услуг», которые Филатьев, по его словам, предоставлял, заключалась в том, чтобы заступаться за своего покровителя – сибирского воеводу и улучшать его репутацию в центре.

В московской политической культуре, в высшей степени совещательной, царь искал советов гостей по тем вопросам, в которых они разбирались, – и Филатьевы входили в закрытую группу купцов, к которым царь прислушивался. В 1660 году царь приказал собрать сведения у купцов о хлебной торговле – он был обеспокоен чересчур высокими ценами на хлеб. Это был вопрос, в котором очень важно было иметь право голоса, особенно потому, что купцы, в том числе братья Ушаковы, о которых речь пойдет в восьмой главе, были замешаны в нелегальной спекуляции хлебом989. В 1662 году Остафий Филатьев был одним из купцов, подавших царю коллективную челобитную990. Как указано выше, в 1668 году Остафий получил указание оценить стоимость восточных товаров в Москве991. В 1672 году он был одним из гостей, участвовавших в написании ответа царю по поводу последствий армянской торговой монополии992. В 1676 году он подписал грамоту, в которой гости изложили свое мнение по поводу предложения голландского посла Конрада ван Кленка заключить договор о транзитной торговле шелком993. В 1677 году он служил оценщиком соболей в Сибирском приказе994. В 1684 году сын Остафия Алексей вместе с другими купцами докладывал главе Сибирского приказа князю Ивану Борисовичу Репнину (1617–1687) об их методах найма рабочей силы в Сибири. Репнин отнесся с симпатией к их взгляду на вещи и проинструктировал сибирских воевод оставить все как есть и не вводить новых порядков995. В 1685 году, когда речь шла о предоставлении индийским купцам из Астрахани доступа на московский рынок, Василий и Алексей были в числе гостей, выступавших в протекционистском духе996.