Изучение предприятий Филатьевых позволяет увидеть движение огромных объемов разнообразных товаров в Сибирь и из Сибири, а также хранение, распределение и рассредоточение грузов по различным сибирским рынкам1014
. Таким образом, как и в случае с семьей Шабабиных (глава 7), мы видим сосуществование местной и дальней торговли. Это движение осуществлялось при помощи обширной сети агентов, рабочих, приказчиков и других людей, на которых мы можем взглянуть через окошко таможенных книг. Более десятка различных агентов, или «людей», Остафия Филатьева декларировали товары от его лица с 1661 по 1688 год1015. Причем это число не включает в себя многочисленных приказчиков и других помощников, которых Филатьев или его люди тоже задействовали для торговых операций. Явления агентов Филатьева на сибирских таможнях демонстрируют нам родственные связи, столь типичные в торговых сетях раннего Нового времени. Агенты обращались к родственникам за помощью в своих предприятиях. В сети Филатьевых были как минимум две команды, состоявшие из отца и сыновей1016. Когда же агент не имел подходящего сына, брата, племянника или более дальнего родственника, который мог бы путешествовать вместе с ним и помогать ему, он мог прибегнуть к усыновлению. В 1699 году Андрей Едомской, человек Филатьева, купил вблизи Нерчинска пятилетнего мальчика. Убедив власти в том, что мальчик – пленник, а не будущий плательщик ясака, Едомской воспитал его как собственного сына, окрестив его и дав ему христианское имя Григорий Иванов1017.Младшие участники сети передавали друг другу бесценные сведения. Хотя успешные хозяева старательно трудились, чтобы отслеживать дела в поле, с каждым торговым караваном и с каждым торговым сезоном необходимо было принимать бесчисленное количество малых и больших решений, которые влияли на успех или неудачу. Агенты были бесценными людьми, которые находились на переднем крае и вели переговоры с чиновниками. В 1678 году, обнаружив, что стены государственных складов в Верхотурье, плохо отремонтированных после случившегося много лет назад пожара, все в дырах и товары, лежащие на этих складах, открыты стихиям, человек Филатьева договорился с местным священником о хранении филатьевских товаров в церковном подвале. Когда о подобном решении узнал гость Лузин, он приказал своему человеку достичь такой же договоренности1018
. Остафий Филатьев ценил агентов, которые разумно использовали имевшиеся ресурсы. В 1664 году его человек Родион Щепеткин продал коч (одномачтовое и однопалубное парусно-гребное судно) якутскому начальству. К несчастью для якутского начальства, в течение следующих трех лет коч стоял без дела и без ухода, после чего в описи 1667/68 года был признан негодным для плавания1019. Но Филатьев по этому счету платить не собирался. Изучение этого инцидента показывает, насколько важно было добывать фонды, поддерживать их в должном качестве, избавляться от них и переводить их в работающий капитал, – задача особенно непростая в Сибири, постоянно страдавшей от недостатка ресурсов. В подобных стесненных обстоятельствах передача знаний была особенно важна. Чиновники тоже учились у полевых агентов. Если правительство обращалось к привилегированным купцам за оценкой товаров, которыми они торговали, сибирские чиновники шли с такой же просьбой к полевым агентам. В марте 1690 года иркутский воевода велел путешествовавшим вместе людям О. И. Филатьева, С. А. Лузина и Г. Р. Никитина, ставшего теперь гостем, оценить стоимость восточных тканей и мехов, предназначенных в дар калмыцкому хану1020. Однажды сибирские власти обратились к «лавошному сидельцу» (продавцу в лавке) Филатьева, чтобы он записал сообщение состоявшего на русской службе первопроходца, который сам писать не умел1021.Кроме агентов, перевозчиков и лавочных сидельцев, Филатьевы содержали большой штат домочадцев в Москве. Семья Норицыных была командой из отца и сыновей на службе Филатьевых. В 1682 году трое мужчин (или мальчиков) из семьи Норицыных жили у Остафия Филатьева в Москве. Попав в трудное положение, они переехали к нему, чтобы выплатить свои долги1022
. Мы больше узнаем об этой семье в восьмой главе.