Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Участие Филатьева в китайской торговле через Сибирь создало ему репутацию специалиста по восточным товарам. Когда в 1668 году в Москву прибыли дары царю от калмыков, Остафию Филатьеву было поручено оценить стоимость товаров. Этот случай не только наглядно показывает еще один способ, которым гости могли послужить государству, но и дает представление о компетенции Филатьева по части восточных товаров1006. Двумя десятилетиями позже он еще более активно участвовал в восточной торговле. Каждую осень, когда большие караваны приходили из Евразийской степи к сибирским таможням, восточные товары распространялись по всей Сибири. Августовско-сентябрьская ярмарка у озера Ямыш была одним из тех мест, где купцы выменивали товары и придавали им новую конфигурацию, укладывая их в мешки и на сани, в которых товары добирались до следующего пункта проверки или обмена. В октябре 1686 года три разных агента Филатьевых прошли через Тобольск; у каждого были нагруженные товаром сани1007. Товары были не распакованы, поэтому два первых груза не были переписаны; зато третий и самый большой был. Опись груза показывает все изобилие восточных товаров, которые Филатьевы везли через Евразию. Человек Филатьева, Дмитрий Константинов, «грек» из Царьграда, задекларировал в Тобольске трое саней китайских тканей, чая и бухарских товаров. В момент декларирования товары Константинова были оценены немного дешевле, хотя указаний, что он успел что-либо продать, нет; можно только задаваться вопросом, что произошло. Как бы то ни было, с Константинова не стали взимать десятую пошлину, потому что он купил эти товары в степи, выменяв их на русские товары, с которых эта пошлина уже была выплачена1008.

Первое упоминание о Дмитрии Константинове как о «человеке Филатьева» датируется более чем десятью годами раньше, 13 мая 1673 года. Он помогал агенту Гаврилу Романову (будущему гостю Г. Р. Никитину) с переправой груза на лодке через Тюмень1009. Он не был единственным «греком» в регионе. На службе Г. Р. Никитина был грек, Николай Иванов Греченин, который в 1694 году привез из Китая через Тобольск драгоценные камни, не задекларировав их на таможне1010. У Филатьевых были агенты-греки, которые действовали среди калмыков в степи и оттуда вели торговлю с Китаем. Весной 1700 года к казахам был отправлен толмач, чтобы договориться об ответных мерах на недавние набеги. Вернувшись в Томск, он привел полное энтузиазма письмо от греков и русских, живших среди казахов: «А приезжайте к нам люднее с торгом; тепере у нас товаров не по-старому, много, и добрые товары есть. Ныне мы в Китаех торговали не по-прежнему, по волности своей выбирали в рядех и на лавках, никакой задержки не было… А кто охотник, друг другу сказывайте к нам приехать торговать»1011.

За год до своей декларации в Тобольске в 1686 году Константинов, как было рассказано в пятой главе, оказался в трудном положении из‐за своих дел в Китае. Соборное уложение 1649 года предусматривало необходимость получать «визу» в большинстве случаев пересечения границы. Другими словами, каждый, кто желал ехать за границу, должен был обратиться за «проезжим документом» к царю (если он находился в Москве) или к местному воеводе (если в провинции). Было дозволено путешествовать в страны, с которыми Россия находилась в мире, для торговли и иных целей, за вычетом «измены» и другого «лихого дела». Эти правила были смягчены в западных приграничных областях, где людей не следовало наказывать за зарубежную поездку без документов, потому что они жили «смежно» с немцами и литовцами1012. На другом конце империи, где растущее число контактов приводило к росту напряженности и было бесчисленное множество неизвестных переменных, государство не желало придерживаться столь же либерального подхода к поездкам за границу. В 1672 году государство издало указ, воспрещавший российским купцам ездить в Китай без проезжего документа от Сибирского приказа. В 1678 году этот указ был издан повторно, что отражает не только сложные отношения двух держав, которые улучшатся лишь после Нерчинского мирного договора 1689 года, но и тот факт, что купцы ездили из России в Китай без проезжих документов. Тем временем, как рассказано в пятой главе, процветала торговля на Ямыш-озере – на пути в империю, где встречались купцы и кочевники с Запада, Востока и Юга. На Ямыш-озере купцы могли обменять восточные товары на русские и, пополнив запасы, вновь отправиться в Китай. По данным Вилкова, этим и занимался Дмитрий Константинов с 1679 по 1685 год. Когда в 1685 году Константинов все же нарвался на неприятности, влияние Остафия Филатьева выручило его1013. Принимая во внимание, что Константинов работал на Остафия Филатьева и до, и после инцидента 1685 года – в 1673 году и вновь в 1686 году, – интерпретация событий, которую предлагает Вилков, выглядит вполне правомерной.

ВНУТРИ СЕТИ ФИЛАТЬЕВЫХ