Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Почти десятилетием позже в подобном же ключе высказывалась местная вдова Евдокия. В 1662 году нижний город в Тобольске пострадал от пожара, уничтожившего множество лавок, складов и жилищ, в том числе дом бухарца Сеиткула Аблина1238. Евдокия заявила, что у нее было видение, в котором Бог сообщил ей, что карает общину за пение латинской мессы (намек на реформу Никона) и за то, что татары и русские вместе живут во грехе1239. Однако за вычетом этого видения, отразившего недовольство по разным поводам, в том числе и по поводу весьма спорной Никоновской реформы, светские жители не подавали официальных жалоб на соседство с бухарцами. Разумеется, в исторических записях отразились противоречия между русскими и бухарцами, их имущественные споры и прямые конфликты1240. Они по собственной воле держались друг от друга на расстоянии. Но на гостином дворе лавки христиан и мусульман находились бок о бок. Заставляла их сближаться и таможенная служба – они не только вместе занимались повседневной работой, но и подолгу вместе путешествовали по государственным делам1241. Складывается впечатление, что в сибирском пограничье господствовала взаимная терпимость и мирное сосуществование – возможно, то, что Франческа Тривеллато окрестила «коммунитарным космополитизмом»1242.

Бухарские общины стали яркой чертой сибирской жизни, привлекавшей к себе внимание многих путешественников раннего Нового времени. В то время как большинство колониальных нарративов рассказывают историю имперской власти над нецивилизованными дикарями, бухарцы были диаспорой, возможно более утонченной, чем имперская власть. Корпус рассказов европейских путешественников раннего Нового времени, столь же притягательных, сколь и сомнительных, противопоставляет распространенному образу «варварской» Руси идеализированного центральноазиатского «другого»1243. Авторы часто обращали внимание на богатство сибирских бухарцев. Европейский офицер, сосланный в Тобольск, писал в 1666 году, что тобольские бухарцы живут намного лучше местных татар: «Это богатые люди; они живут в прекрасно построенных деревянных домах, имеющих большие окна и двери на немецкий образец. Их комнаты украшены красивой резной утварью и дорогими китайскими коврами; живут они чисто и опрятно, одеваются в красивые одежды»1244. Крижанич сообщил, что во время его пребывания в Сибири в могилу к одному бухарцу положили 8000 рублей золотом (когда московские стрельцы попытались разрыть могилу, они были наказаны кнутом за свое преступление)1245. Путешественники отмечали, что бухарцы – опрятные, образованные, мирные люди1246. Особенно примечательно, что бухарцев часто описывают как людей честных – прямо скажем, это не самый распространенный эпитет в отношении купцов1247.

Идес отметил, что бухарцы очень уважают любого, кто умеет читать или писать по-арабски1248. Ссыльный швед Страленберг побывал в гостях у тобольского купца-бухарца и отметил, что у него хранятся «Хроника» Абульгази-хана, экземпляр Евангелия и книга по астрономии, сообщавшая, что Земля существовала 620 тысяч лет до рождения Адама1249. Один из самых светлых умов Тобольска, Семен Ремезов, много советовался с местными бухарцами и татарами во время написания своей хроники и, возможно, своих географических трудов, в которых, помимо прочего, упомянуты священные для мусульман места1250. Николаас Витсен сообщает, что бухарцы устроили «арабские» школы задолго до того, как какие-либо подобные учреждения появились у русских1251. Иоганн Готлиб Георги, этнограф XVIII века, считал, что достойные качества, общие для сибирских бухарцев, а именно «изрядный природный разум, честность, рачение, умеренность и опрятность», происходят «частию и от изрядного состояния их школ»1252.