Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Хотя производимые Россией товары были не столь роскошны, как китайские, персидские или итальянские шелка, тонкий, как бумага, индийский хлопок или английское, голландское или французское сукно, Россия продавала немалое число тканей. В эту эпоху, когда потребительство вышло за пределы дворов, ткани были главным товаром массового потребления379. От пустыни Сахары до Гималаев и Великих озер людям было необходимо одеваться, и те, кто жил неподалеку от международных торговых путей, все чаще одевались в ткань не собственного производства. Такие ткани, как мешковина, грубый хлопок и грубое сукно, составляли немалую долю товаров, которыми обменивались на русских рынках Сибири. Ткани – как собственного производства, так и привозные – были важной частью торговли России в раннее Новое время. Московия обладала куда более диверсифицированной экономикой, чем нынешние нефтяные державы – например, Нидерланды, страны Ближнего Востока или Российская Федерация, – чьи экономики так зависят от нефтяной промышленности, что от этого страдают другие отрасли хозяйства380.

ВОЛЖСКАЯ ТОРГОВЛЯ: КАЗАНЬ И АСТРАХАНЬ

Отправляясь из Москвы и спускаясь по течению Волги, приезжаешь в старинный город Казань, расположенный чуть выше того места, где Волга решительно разворачивается в южном направлении и устремляется к Каспийскому морю. Здесь с незапамятных времен сходились торговые пути, на что обращали внимание уже арабские путешественники. Начиная с XI века волжскую торговлю контролировали булгары. С самых ранних этапов в этой торговле участвовали русские. Арабский путешественник Ибн Хаукаль называл Волгу русской рекой, потому что ее активно использовали русские купцы, а также купцы, отправлявшиеся на Русь381. В X веке киевский князь подписал торговый договор с Булгарией382. Казань была важным региональным центром, который в прошлом выступал как в роли соперника, так и в роли торгового партнера многих своих соседей – Перми, Сибири, Москвы и, если уходить дальше в прошлое, мусульман-булгар. Москва находилась в тесных политических и экономических связях с Казанью начиная с XV века, когда Казань «стала торговым центром первой величины»383. Уже к началу века русские купцы из Москвы, Пскова и Новгорода регулярно действовали на территории своего исламского соседа на востоке, Казанского ханства, в котором жили и булгары, и уроженцы Центральной Азии, и черкасы.

В 1523 году все русские купцы в Казани – по словам Костомарова, все русские, находившиеся в Казани, – были перебиты384. Это печальное событие, возможно, стало результатом напряженности, возникшей после того, как Василий III ввел торговое эмбарго против Казани. Василий III пытался использовать эмбарго на русскую торговлю на Волге с Казанью в качестве политического рычага против Казани385. Все русские купцы получили приказ торговать в Нижнем Новгороде, русском городе примерно в 390 км от Казани. Считается, что эмбарго повредило Москве не в меньшей степени, чем Казани. Точно так же, как в случае завоевания Иваном III Новгорода в конце XV века, «цель конфликтов с Казанью состояла в получении доступа к северо-восточным торговым маршрутам и укреплении господства над данниками – поставщиками роскошной северной пушнины»386. Спустя несколько десятилетий внук Ивана III Иван IV отказался от дальнейших переговоров с Казанью и попросту завоевал город, присоединив его к Российскому государству.

Несмотря на политические треволнения, русские продолжали жить и торговать в Казани. После российского завоевания многие жители бежали из Казани в Сибирское ханство, отсрочив переход в российское подданство, но не избежав его. Полная интеграция Казани в империю заняла долгое время, как показал Мэтью Романьелло, но всего через десять лет после завоевания на казанском рынке уже было двадцать две русские лавки. У троих русских там были дома387. Аника Строганов располагал домом в Казани с 1565 по 1568 год388. Гость Никита Никитников жил в Ярославле, но ему принадлежал и дом в Казани. Кадастровая книга, сохранившая записи об их имуществе, называет их обоих приезжими гостями. Третий гость, Иван Шухнов из Владимира, приобрел свой дом, женившись на дочери казанского жителя г-на Карыгина389. В середине XVII столетия число лавок, принадлежавших уроженцам Центральной России, оставалось прежним (двадцать две)390.