Сибирские купцы. Торговля в Евразии раннего Нового времени

Эти меры показывают, что государство осознавало важность сохранения власти над этим водным путем. Но и пятьдесят лет спустя голштинский посол Адам Олеарий называл часть водных путей, ведущих к Астрахани, «самыми опасными» из‐за угрозы разбойничьих нападений397. Виллард Сандерленд пишет, что поволжская степь оставалась «диким полем» до массовой крестьянской колонизации при Екатерине II398. Впрочем, можно предположить, что Астрахань в XVI веке не была по-настоящему действующим предприятием. Если бы она была центром силы, она могла бы оказать более серьезное сопротивление и для ее покорения потребовалась бы более могучая сила, чем та, что была задействована в 1556 году. Но Астраханское ханство (1466–1556), существовавшее менее века, всегда было слабым звеном постмонгольского мира. Оно отстаивало свою независимость и основывало свою легитимность на принадлежности правящей династии к Чингизидам, но фактически играло роль пешки в регионе задолго до того, как его с легкостью завоевали.

Когда я начинала эту книгу, я исходила из того, что в сравнении с объемами торговли, проходившими через Астрахань, на сибирские фактории приходилась лишь малая доля торговли. Это одно из тех допущений, что лежат в фундаменте как тезиса об «упадке», так и аргументов, что подъем Запада обусловлен формированием морских держав конца XV – XVI века: оно заключается в том, что морская торговля более эффективна, чем сухопутная. Субалтерные исследователи усомнились в этом допущении; заставляет в нем усомниться и неточная, но убедительная информация о наличии многочисленных торговых путей, испещрявших всю степь к востоку от Поволжья и соединявших его с Сибирью и Центральной Азией. Возможно, нестабильность на Волжском пути заставила многих купцов искать альтернативные пути и тем самым подтолкнула развитие сибирской торговли399. М. В. Фехнер писал, что в конце XVI века бухарские купцы, игравшие важную посредническую роль в торговле Востока с Западом, потеряли возможность использовать Волжско-Каспийский путь из‐за войн между Персией и Бухарским ханством; они стали искать альтернативные торговые пути на запад, и одним из них оказалась Сибирь400. Когда речь идет о евразийской торговле, сложно эмпирически доказать ту или иную интерпретацию, слишком малым количеством данных мы располагаем. До нас не дошла ни одна таможенная книга из Астрахани за XVI или XVII век. Однако мы знаем, что товары перевозились и по суше, и по Волге и что в XVII веке набор русских товаров, перевозимых каждым из двух путей, был сходным. Вилков писал: «Состав российского вывоза на Восток через Ямышевскую ярмарку был почти идентичен экспорту российских товаров на Восток через Астрахань»401.

Там, где мы не можем подсчитать товары, мы можем подсчитать людей, и это помогает нам реконструировать коммерческую ситуацию. В числе масштабных строительных проектов Бориса Годунова были два крытых рынка в Астрахани, один бухарский и один персидский, воздвигнутые в 1590‐х годах. В XVII столетии были построены гостиные дворы и кварталы для армян, индийцев, кавказцев и татар402. Протекционистские меры государства по ограничению путешествий иностранных купцов вглубь государства не уменьшили желание восточных соседей торговать с Россией и, возможно, были причиной роста Астрахани в XVII веке. К концу века в Астрахани жили процветающие купеческие диаспоры403. Здесь можно было встретить русских, персов, европейцев, бухарцев, армян и других купцов с Кавказа. В 1678–1680 годах в ней было 122 дома разных землячеств и 223 представителя землячеств. «Восемь домов принадлежали привилегированным купцам и шесть домов – купцам из других русских городов»404. Ближневосточные купцы учили в Астрахани русский язык, а те, кто желал выучить персидский или арабский, могли это сделать на бухарском дворе405. Но нестабильность степи и угроза со стороны Османской империи сделали Сибирь хорошим альтернативным путем. Диаспоры продолжали расти в правление Петра, несмотря на ограничение путешествий иностранных купцов в Москву. Кроме того, когда ведущиеся войны не позволяли индийским купцам ездить через Центральную Азию, они находили новые ниши и продолжали получать доход, оставаясь на своей западноевразийской базе406.