Сиддхартха

For the goal, the river was heading, Siddhartha saw it hurrying, the river, which consisted of him and his loved ones and of all people, he had ever seen, all of these waves and waters were hurrying, suffering, towards goals, many goals, the waterfall, the lake, the rapids, the sea, and all goals were reached, and every goal was followed by a new one, and the water turned into vapour and rose to the sky, turned into rain and poured down from the sky, turned into a source, a stream, a river, headed forward once again, flowed on once again.	Сиддхартха видел, как спешила к своей цели река, состоявшая из него, его близких и всех когда-либо виденных им людей. Все волны и воды стремились к какой-нибудь цели - к водопаду, озеру, к стремнине, к морю; все цели достигались, а взамен их являлись новые цели. Вода превращалась в пар, поднимавшийся к небу; пар становился дождем и устремлялся вниз, становился источником, ручьем, рекой и снова начинал стремиться, катиться к цели.
But the longing voice had changed.	Но вот звучавший страстным томлением голос реки изменился.
It still resounded, full of suffering, searching, but other voices joined it, voices of joy and of suffering, good and bad voices, laughing and sad ones, a hundred voices, a thousand voices.	Он слышался теперь, горестный и ищущий, но другие голоса присоединились к нему - голоса радости и горя, добрые и злые, смеющиеся и печальные, сотни, тысячи голосов...
Siddhartha listened.	Сиддхартха все слушал.
He was now nothing but a listener, completely concentrated on listening, completely empty, he felt, that he had now finished learning to listen.	Он теперь весь превратился в слух. Словно совершенно пустой, он впитывал в себя все звуки и чувствовал, что теперь и сам изучил вполне искусство слушать.
Often before, he had heard all this, these many voices in the river, today it sounded new.	Он и раньше не раз слышал все эти многочисленные голоса в реке, но сегодня они звучали как-то особенно.
Already, he could no longer tell the many voices apart, not the happy ones from the weeping ones, not the ones of children from those of men, they all belonged together, the lamentation of yearning and the laughter of the knowledgeable one, the scream of rage and the moaning of the dying ones, everything was one, everything was intertwined and connected, entangled a thousand times.	Уже он не мог больше различать одни голоса от других - радостные от плачущих, детские - от голосов взрослых. Все сливалось теперь в одно -жалобы тоскующих и смех умудренных, крики гнева и стоны умирающих - все составляло одно, все сочеталось вместе, все переплеталось в тысячекратном сплетении.
And everything together, all voices, all goals, all yearning, all suffering, all pleasure, all that was good and evil, all of this together was the world.	И все вместе - все голоса, все цели, все порывы и страдания, все наслаждения, все доброе и злое -все вместе взятое составляло их.
All of it together was the flow of events, was the music of life.	Все вместе взятое было потоком событий, было музыкой жизни.
And when Siddhartha was listening attentively to this river, this song of a thousand voices, when he neither listened to the suffering nor the laughter, when he did not tie his soul to any particular voice and submerged his self into it, but when he heard them all, perceived the whole, the oneness, then the great song of the thousand voices consisted of a single word, which was Om: the perfection. "Do you hear," Vasudeva's gaze asked again.	А когда Сиддхартха внимательно прислушивался к реке, к ее тысячеголосой песне, когда он не обращал преимущественного внимания ни на жалобы, ни на смех, не уходил своим Я в один какой-либо голос, а слушал их все одновременно, внимал всему и слышал единство, тогда эта великая песнь, распеваемая тысячами голосов, оказывалась состоящей из одного единственного слова; это было слово Ом - совершенство. -Слышишь? - снова спросил глазами Васудева.