Сиддхартха

Neither Yoga-Veda shall teach me any more, nor Atharva-Veda, nor the ascetics, nor any kind of teachings.	Ни Йогаведа, ни Атхарваведа или какое-либо другое учение не будет больше руководить мною.
I want to learn from myself, want to be my student, want to get to know myself, the secret of Siddhartha."	К самому себе я поступлю в учение, у самого себя я буду изучать тайну, именуемую Сиддхартхой.
He looked around, as if he was seeing the world for the first time.	Он стал оглядываться кругом, словно в первый раз увидел мир.
Beautiful was the world, colourful was the world, strange and mysterious was the world!	Как прекрасен был этот мир, как разнообразен, как странен и загадочен был мир!
Here was blue, here was yellow, here was green, the sky and the river flowed, the forest and the mountains were rigid, all of it was beautiful, all of it was mysterious and magical, and in its midst was he, Siddhartha, the awakening one, on the path to himself.	Пестрели синие, желтые, зеленые краски, текли небо и река, поднимались лес и горы, - все было так прекрасно, загадочно и волшебно, а посреди всего этого великолепия - он, Сиддхартха, пробуждающийся, на пути к самому себе.
All of this, all this yellow and blue, river and forest, entered Siddhartha for the first time through the eyes, was no longer a spell of Mara, was no longer the veil of Maya, was no longer a pointless and coincidental diversity of mere appearances, despicable to the deeply thinking Brahman, who scorns diversity, who seeks unity.	И все это - все это желтое и голубое, лес и река -впервые лишь входило в Сиддхартху через глаза, -все это не было больше чарами Мара или покрывалом Майи, не было больше бессмысленной и случайной множественностью мира явлений, столь презренной в глазах глубоко мыслящего брахмана, который пренебрегает множественностью и ищет единства.
Blue was blue, river was river, and if also in the blue and the river, in Siddhartha, the singular and divine lived hidden, so it was still that very divinity's way and purpose, to be here yellow, here blue, there sky, there forest, and here Siddhartha.	Синее было синим, река была рекой, и хотя и в голубом, и в реке, и в Сиддхартхе пребывало в скрытом виде единое и божественное, но ведь в том именно и заключалось свойство и смысл божественного, чтобы здесь быть желтым или синим, там - небом или лесом, а тут Сиддхартхой.
The purpose and the essential properties were not somewhere behind the things, they were in them, in everything.	Смысл и сущность были не где-то вне вещей, а в них самих, во всем.
"How deaf and stupid have I been!" he thought, walking swiftly along. "When someone reads a text, wants to discover its meaning, he will not scorn the symbols and letters and call them deceptions, coincidence, and worthless hull, but he will read them, he will study and love them, letter by letter.	- До чего я был глух и туп! - думал Сиддхартха, быстро идя вперед. - Если кто-нибудь, читая рукопись, хочет доискаться ее смысла, то не станет же он презирать знаки и буквы и называть их обманом, случайностью, ничего не стоящей оболочкой. Нет, он будет разбирать и изучать их с любовью, букву за буквой.
But I, who wanted to read the book of the world and the book of my own being, I have, for the sake of a meaning I had anticipated before I read, scorned the symbols and letters, I called the visible world a deception, called my eyes and my tongue coincidental and worthless forms without substance.	Я же, желавший прочесть книгу моего собственного существа, я ради какого-то заранее предположенного смысла смотрел с пренебрежением на знаки и буквы; я называл мир явлений призрачным, называл свой глаза, свой язык - случайными, лишенными всякой ценности явлениями.
No, this is over, I have awakened, I have indeed awakened and have not been born before this very day."	Нет, теперь всему этому конец! Я проснулся. Я в самом деле проснулся. Я как будто сегодня только родился.