Сиделка

«Надеюсь, я успел вовремя, Кейт? Я знаю, ты сейчас жалеешь о своем решении выйти за меня замуж и полна решимости отказаться от нашего брака. На твоем месте я бы как следует подумал, прежде чем принимать такое опрометчивое решение. Ты ведь понимаешь, что я готов хранить тайну об иномирном происхождении своей супруги, но совсем не уверен, что захочу рисковать своим благополучием и безопасностью государства ради совершенно посторонней женщины. Взвесь все хорошенько, Кэтрин. Я знаю тебя, как умную и целеустремленную особу, надеюсь, мое мнение не претерпит изменений.

Да, кстати, еще один момент. Мне известно, как нежно и трепетно ты относишься к Фредерику, и я знаю, что ради его благополучия ты пойдешь на все. Ты ведь не хочешь, чтобы Горн пострадал? У него и так достаточно шаткое положение. А когда всплывет история с твоим происхождением — а она обязательно всплывет, если ты станешь его возлюбленной, — это его окончательно потопит. Борн только и ждет возможности занять место Фредерика, он будет копать под него, пока не найдет нужный компромат. Ты ведь не допустишь, чтобы Дерека отдали под суд за сокрытие сведений об эри?

Будь умницей, Кейт. Встретимся у алтаря.

Э. К.»

Я положила письмо на стол и бессильно опустилась на кровать. Шах и мат. Каллеман меня обыграл. Он все просчитал заранее. И то, что я захочу расторгнуть помолвку, и то, что я боюсь разоблачения, и то, что ни за что на свете не посмею навредить Дереку.

— Кейт, там тера Вински пришла, — в дверь просунулась голова Хельги. — Ты уже встала?

— Да, — машинально кивнула я.

— Все понятно, — протянула Хель. — Предсвадебная трясучка. Я сейчас.

Она исчезла, а спустя несколько минут появилась с какой-то темной бутылкой в руках.

— Пей, — налив в стакан прозрачную жидкость, скомандовала сестра.

— Что это?

— Противотрясучное, — с серьезным видом заявила Хельга.

Я поднесла стакан к носу и поморщилась. Спирт. Чистый, неразбавленный спирт.

— Давай, Кейт. Легче станет, — ободряюще улыбнулась Хельга. — Когда моя Ларита замуж выходила, ее тоже ломало. А как выпила, сразу отпустило. Это у всех невест так.

Я посмотрела на Хель, грустно усмехнулась и одним махом опрокинула «сто грамм». В качестве анестезии. Жидкость обожгла горло, прошлась по желудку огненным смерчем, согрела замерзающую душу.

— Молодец! — довольно крякнула Хель. — На, закуси, — она вытащила из кармана ярко-красное яблоко. — Сочное, сладкое, сплошное объедение. Сразу настроение поднимется!

Я взяла фрукт и, впившись в него зубами, ощутила на языке яркий, чуть кисловатый вкус. На секунду мир показался не таким серым и унылым.

— Ничего, Кейт, все будет хорошо, — ободряюще заметила сестра. Дождавшись, пока я доем, она заявила: — Ну вот, теперь можно и старую перечницу запускать.

Хельга открыла дверь и громко позвала:

— Тера Вински! Леди Кейт ждет вас.

А потом повернулась ко мне и заговорщически подмигнула. В комнате появилась одетая в светло-серое шелковое платье мадам. Ее полное благообразное лицо светилось доброжелательностью, а светло-карие глаза смотрели цепко и внимательно.

— Доброе утро, миледи, — тера Вински сделала старомодный реверанс и расплылась в улыбке. — Погода сегодня просто чудесная.

Я покосилась на серую морось за окном и кивнула:

— Да, погода великолепная. В самый раз для того, чтобы замуж выйти.

Хельга прыснула в кулак и попятилась к двери. Похоже, медсестра тоже успела попробовать «противотрясучное». Как, однако, неприлично звучит это слово.

— Леди Кейт, не буду вам мешать, — заявила Хель, сбегая из комнаты.

Я с тоской посмотрела ей вслед. Мне бы тоже хотелось убежать подальше, но, как говорится, мечтать не вредно.

Тем временем, тера Вински выставила на стол баночки с какими-то непонятными притирками, ей на помощь пришли подоспевшие горничная и парикмахер, вскоре подтянулись еще пара камеристок, и все завертелось.

Когда спустя два часа меня поставили перед зеркалом, я смогла оценить результат совместного труда моих мучителей и была вынуждена признать, что выгляжу просто потрясающе. Белое платье — лаконичное, без лишних воланов и складок, слегка расклешенное книзу — плавно облегало изгибы фигуры, подчеркивало грудь, плотно сидело на талии и спускалось на пол небольшим красивым шлейфом. Длинная фата венчала изысканно уложенные волосы и легкой вуалью закрывала лицо. Изящные атласные туфельки делали меня выше, тончайшие перчатки облегали руки, словно вторая кожа. Магия, вложенная в работу портных и парикмахеров, сделала это чудо возможным за самое короткое время.

— Какая красота! — прошептала заглянувшая в комнату Магда.

— А вы говорили, шампанское, — с превосходством посмотрела на теру Вински портниха. — Тут, кроме белого, ни один другой цвет и не подошел бы.

— Да, неплохо получилось, — вынуждена была признать мадам.

С первого дня знакомства я называла теру Вински на земной манер и старалась контролировать себя, чтобы не произнести это обращение вслух.